Загадка гибели СССР. (История заговоров и предательств. 1945-1991)

Американцы и сейчас активно борются со «своей» агентурой. Для этого применяются следующие профилактические мероприятия. Первый способ. Они всячески притесняют всех, кто так или иначе деятельно боролся с ними в прошлом и представляет хоть какую-то опасность в перспективе: аресты наших бывших разведчиков, открытая, явная «сдача» шпионов со стороны ренегатов типа О. Д. Калугина. Здесь они немного перегибают планку — если человек такого уровня, как Эймс, действительно работал на СССР/Россию, и они не побоялись признать этот факт, то это говорит за то, что они именно запугивают наш агентурный потенциал этим грандиозным скандалом — по обычным правилам игры, ЦРУ само как бы расписалось в своем поражении. Парадоксально, но факт. Этим они преследуют определенную цель: всех лояльных к России запугивают. Второй способ

. Он является обратным первому, т. е. активная работа по вызволению своих сотрудников из наших тюрем. Не успеет кто-то попасться «с поличным», как тут же после нескольких дипломатических демаршей и правовых «обоснований» или тайных сговоров его освобождают.

«ВНУТРЕННЯЯ» ГЕОПОЛИТИКА — 2

Насколько мне удалось заметить, призыв к перекройке внутренних границ СССР впервые был озвучен на XXVII съезде КПСС и прошел совершенно незамеченным. Так, в выступлении одного из первых секретарей сибирских регионов прозвучало: «Нас природа наделила уникальным чудом — озером Байкал. Проблема его охраны волнует не только нас, но и всю общественность… Озеро оказалось по существу на положении дитя, у которого семь нянек, а нужен один — полновластный, ответственный перед народом и государством хозяин. (Аплодисменты)» [4.133.С.5]. Слова, вызвавшие положительную реакцию зала, произнесены человеком, который прекрасно знает, что на сопредельных территориях, выходящих к Байкалу, проживают буряты. Что это, невежество и полное пренебрежение к внутренней национальной политике или провокация? Что означает то, что зал положительно откликнулся на слова первого секретаря обкома партии? Это значит, что в нем сидели такие же «деятели».

Во время перестройки в печати эти вопросы были уже темой чуть ли не «номер один»: «Нельзя не согласиться с тем, что назревание кровавых событий в Армении и Азербайджане началось в 1987 году — уже на втором году перестройки. В начале 1987 года „Литературная газета“ опубликовала статью Игоря Беляева „Ислам“, суть которой сводилась к тому, что эта религия определенно враждебна и опасна для нашего государства, а мусульмане — народ коварный и вероломный. <…> Уже тогда в прессе началась кампания по расшатыванию народного сознания, по разрушению сложившихся у людей представлений — во всех сферах и по всем направлениям» [61.С.187].

Нами уже говорилось о том, что за годы Советской власти в некоторых местностях были установлены перекосы в определении административных границ между национальными образованиями. «Фактор несовпадения административных границ с этническими является одним из самых значительных. Достаточно указать на то, что к настоящему времени 7 млн. кв. км., на которых проживают до 30 млн. чел., являются спорными прежде всего по этому признаку» [4.С.194].

К референдуму в марте 1991 г. о существовании СССР — не позже и не раньше — в «Московских новостях» были опубликованы суммированные данные о подобных перекосах за все годы Советской власти: [4.134.СС.8–9].

Из приведенного следовало, что на геополитической арене СССР имелось до 76 конфликтных узлов и пунктов высокого конфликтного потенциала. Далеко не все из них были использованы за 1985–1991 гг. и последующее десятилетие. Многие находятся в своего рода консервации на случай новых витков дезинтеграции, что нужно иметь в виду будущему поколению руководства страны.

В годы перестройки эти — на первый взгляд далеко не первостепенной важности — проблемы стали решающими при развале Союза ССР. Благодаря тому, что изначально был совершен произвольный перекрой границ, закулисными экспертами и аналитиками было найдено нетрадиционное решение — разжечь «конфликты низкой интенсивности» (жаргон аналитиков ЦРУ). Обычно восставшие выступают против центральной власти, при этом ожидаются (последовательно) открытые выступления против властей, захват больших городов, поход на столицу, — это все прямые действия, в этом случае власть молниеносно реагирует против них и отправляет войска на подавление — в российской истории это видно на примере т. н. «крестьянских войн». Но в том-то и дело, что применены были непрямые действия — одни повстанцы выступили против других. Войска же были использованы в качестве «третьей силы», целью применения которых в первую очередь было не подавление восстания, а примирение сторон. (Лишь в Чечне, по сути, применяются традиционные меры). По армии в этом случае удар наносился как со стороны обоих незаконных вооруженных формирований, так и со стороны предателей в Центре.