Загадка «снежного человека». Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах

В 1956 г. в высокогорном Непале работала английская экспедиция Нормана Харди. В опубликованном отчете содержится лишь немного материала, касающегося «снежного человека». Автор сам не видел следов, передает лишь сообщения кого-то из персонала непальской почты о недавно виденных следах «йе-ти» (около 23 см. длины, расстояние между следами около 90 см), которые наблюдатель уверенно отличает от следов медведя и которые, по ряду соображений, никак не могут принадлежать лангуру. Норман Харди сообщает также сведения о якобы хранящемся в монастыре Ронгбук (Тибет, северные склоны Гималаев) еще одном «скальпе» «йе-ти».

В том же 1956 г. в Гималаях проводили рекогносцировочные путешествия и сборы сведений о «йе-ти» два человека, которым суждено было на следующие четыре года тесно связать свои имена на поприще исследований проблемы «снежного человека». Один из них – крупный техасский бизнесмен и одновременно руководитель одного научно-исследовательского центра – Том Слик, совершивший поездку в горы и собравший показания караванщиков и других местных жителей, по их словам, видевших «йе-ти». Вторым был ирландец Питер Бирн, охотник и путешественник, знающий непальский язык и потому легче беседовавший с населением о «снежном человеке». Встретившись, Том Слик и Питер Бирн убедились, что их опросные данные близко совпали.

В следующем 1957 г. они вместе отправились в экспедицию за «снежным человеком», финансируемую Томом Сликом. Снова были найдены и сфотографированы следы «йе-ти». «Мы шли по следам этого существа в трех местах, – пишет в отчете Том Слик, – до тех пор, пока не потеряли их на скалистой почве или не были вынуждены прекратить поиски с наступлением темноты». Идя по одному следу, пятипалому, похожему на человеческий, «заметив, где йе-ти поскользнулся и скатился по крутому склону, мы нашли и собрали шерсть, зацепившуюся за шершавую кору рододендрона; видели, где это существо опиралось на руку или лапу, чтобы сохранить равновесие в мягком снегу, в то время как оно отдирало мох со ствола дерева». Следы оказались двух типов: крупные, свыше 30 см. длиною, и меньшие, не более 25 см, но зато более широкие, чем первые и обладавшие отличительным у-образным разветвлением большого пальца по отношению к другим; эти последние следы, говорит Том Слик, «имеют необычайное сходство с ископаемыми окаменелыми следами, найденными шесть лет назад в пещере близ Турина, в Италии, которые считают следами неандертальского человека». Точно так же и 15 найденных очевидцев, которые, по их словам, сталкивались с «йе-ти», утверждают, что последний бывает ростом в 2–2,4 м, но имеется и другое, похожее существо, ростом в 1,5–1,8 м («ми-те»). Пятнадцати опрошенным очевидцам-шерпам были предъявлены наборы разнообразных фотографий, изображавших низших и высших обезьян, медведей, доисторического человека: все без исключения на первом месте указали сходство виденного ими существа с изображениями гориллы и доисторического человека. Некоторые шерпы описали крик «йе-ти».

На основе этих обнадеживающих данных Том Слик в следующем 1958 г. отправил (совместно с Джонсоном) экспедицию, в состав которой вошли участники экспедиции 1954 г. натуралист Джералд Рассел, братья Питер и Брайн Бирн и другие. Одна группа предприняла стационарные наблюдения в долине Барун. По рассказу Питера Бирна, дважды в ночной темноте к их палатке подходил «йе-ти», но его не успевали увидеть в свете фонарей, во второй раз утром на свежем снегу были найдены следы 25 см длины, с отличными отпечатками больших пальцев, проходившие вблизи палаток и исчезавшие на голом скалистом скате. В группе Рассела, обосновавшейся в долине Чоянга, двое шерпов, по их словам, порознь видели «йе-ти», каждый раз ночью, один раз при свете факела, другой – фонаря; сфотографированные утром следы второго отличались небольшими размерами. Участники экспедиции 1958 г. впервые стали изобретать кое-какое обновление методики поисков «снежного человека», однако их идеи снова не были основаны на продуманной гипотезе о его биологии и поэтому неминуемо окончились неудачей. Во-первых, это была идея применить здесь специально доставленных из США собак, применяемых на охоте на медведя, – они оказались неподготовленными и совершенно бесполезными в скальном ландшафте. Во-вторых, подумали, наконец, о применении приманки, однако, слишком оригинальной: крупных лягушек, водившихся в омуте р. Чоянг и, судя по некоторым следам, по ночам пожираемых «йе-ти», который вылавливает их в воде или находит под переворачиваемыми валунами. Были применена остроумные технические средства, чтобы привязанная на нейлоновой леске лягушка, будучи схваченной, заставила выстрелить ружье, заряженное парализующим веществом. Опыт не удался. Навряд ли стоит дальше его технически совершенствовать: не могут лягушки, хотя бы и особо крупного вида, употребляемого в пищу даже местным населением, служить сколько-нибудь характерной и постоянной пищей «снежного человека».