Меньшими по количеству отрядами, насчитывавшими от 2–3 до 20–30 тысяч, могли командовать карачи-беи. И уж совсем небольшие формирования, отправлявшиеся в грабительские набеги, состоявшие из тысячи, нескольких сотен или даже нескольких десятков воинов, вели за собой мурзы. В 1531 г. к Одоеву подступили «крымских людей с тысячу», а на «рязанской украине» воевали «человек с пятьсот или с шестьсот». В 1591 г. к Туле подошли «3000 человек».
Верховным главнокомандующим являлся лично крымский хан, однако непосредственно войском командовал оглан-баши, звание которого присваивалось обычно одному из ширинских беев. В целом сохранялась привычная со времен монгольских завоеваний десятичная система организации войска. Десятитысячными корпусами командовали тумен-баши, тысячу воинов возглавлял миник-баши или бинлик-баши, сотню вел в бой юз-баши, а десяток – он-баши. Так же сохранялся и родовой принцип организации войска, когда в рамках десятков воевали бок о бок ближайшие родственники, отцы, сыновья и братья, в сотни входили более отдаленные родственники – дядья, племянники. Это обеспечивало высокий уровень взаимовыручки и заботы друг о друге, спаянность в походном быту и гуще боя, эффективную круговую поруку, не требовавшую при этом никакого специального контроля со стороны как младших командиров, так и старшего офицерского звена – военачальников, командовавших тысячами и десятками тысяч воинов.
Каждый из отрядов имел свой байрак – боевое знамя и бунчук – штандарт в виде древка с привязанным к нему конским хвостом. Флаги были у хана, калги и нурэддина. Специальный флаг, подаренный османским султаном, имел также ширинский бей. Этот особый флаг считался таким же важным, как ханский, калги или нурэддинов.
Эффективная десятичная система организации войска позволяла ему действовать быстро и слаженно, четко передавать и выполнять приказы, каждому из отрядов и бойцов знать свое место на марше и в конной атаке. Турецкий путешественник Эвлия Челеби писал: «Если ханы отправляются в какой-либо поход, то впереди становятся в качестве ведущих двенадцать от-аг, а войско выстраивается по двенадцать лошадиных голов в ряд, то есть воины образуют строй в двенадцать колонн и… все кони, связанные за хвосты, вынуждены идти голова к голове. В среднем с ханом в поход отправлялось, таким образом, около восьмидесяти тысяч человек. А когда калга-султан идет в поход, пятьдесят тысяч человек образуют восемь колонн. Если же в поход выступает нурэддин-султан, то идет сорок тысяч его воинов шестью колоннами. Если в поход отправляется ханский визирь, вольные султаны, прибрежные аги, то бывает тридцать тысяч воинов, которые образуют строй в пять колонн».
Вид татарской орды, неудержимо мчавшейся по степи, внушал ужас и трепет. Красноречиво эти чувства передает описание Боплана: «Татары идут фронтом по сто всадников в ряд, что составит 300 лошадей, так как каждый татарин ведет с собой по две лошади, которые ему служат для смены… Их фронт занимает от 800 до 1000 шагов, а в глубину содержит от 800 до 1000 лошадей, захватывает, таким образом, более трех или четырех больших миль, если шеренги их держатся тесно; в противном случае они растягивают свою линию более чем на 10 миль. Это изумительное зрелище для того, кто это видит в первый раз, так как 80 000 татарских всадников имеют более 200 тысяч лошадей; деревья не настолько густы в лесу, как лошади в поле, и издали кажется, будто какая-то туча поднимается на горизонте, которая растет все более и более по мере приближения, наводя ужас на самых смелых…»
При всей слаженности и выучке вооруженные силы Крымского ханства не были регулярной армией в современном понимании – основу войска составляло племенное ополчение. Все мужское население, от мала до велика, могло принимать участие в военных походах, тем более что война против «неверных» гяуров, не покорившихся воле Аллаха и представлявшим ее мусульманским властителям, считалась почетным правом и одновременно долгом всех, исповедовавших ислам.