Загадочная пленница Карибов

Ее пульс все еще был учащенным, а глаза лихорадочно блестели. Конъюнктива была воспалена и покраснела. Он прописал ей коллириум, который тут же сам приготовил и применил. На языке был темный налет с неприятным запахом, слава Богу, без примеси запаха свежеразделанной печени — верного признака черной рвоты. И цвет кожи тоже не свидетельствовал о ней: желтушности не было и следа. Но увеличились лимфатические узлы на шее, что, в общем-то, не было удивительно. При любой лихорадке это естественно. Витус вспомнил о Хайме, которого подняли на ноги кантаридин и иглица, но пока что решил повременить с этими средствами. В медицине, как в поварском искусстве: переложишь трав — и уничтожишь изначальные приметы.

— Ну и каков диагноз, господин кирургик? — слабо пролепетала Арлетта.

— Пока не установлен, — улыбнулся Витус и осторожно продолжал пальпировать. Все казалось в норме, даже печень, что говорило против черной рвоты. Он нажал на область желудка, потом кишечника:

— Больно?

— Нет. Да. Внизу. Что-то…

— Дай-ка посмотрю… — он поднял ночную рубашку и остолбенел.

В паху висели гроздья бубонов. Они были мутные и выглядели злокачественными. Витус постарался отбросить страшную догадку, пронзившую его.

— Э… — услышал он чужой голос. — Может, это бубоны, а может, и нет.

Он начал их прощупывать. Наросты были мягкими и податливыми. Не прошло и минуты, как Витус установил, что паховые лимфоузлы сильно увеличены. Плохой симптом!

— Что такое бубоны? — В слабом голосе Арлетты звучал страх.

Витус поймал себя на том, что был неосторожен в выражениях. Он как врач должен вселять надежду!

— Бубоны, — небрежно заметил Витус. — Просто шишки.

— Это… это плохой знак?

— Уй, ничего страшного. Способ выгнать из тела лихорадку.

Витус надеялся, что это и в самом деле так. Он продолжил обследование.

Потом он их увидел. Маленькие точки от укусов на лодыжках. Следы отвратительных тварей из «Золотой галеры». Вокруг красных точек уже образовались черноватые пятна. Однозначно: некротические поражения тканей и… бубоны… Его словно молнией поразило. «Боже, только не это!!!» — заклинал он. Он, должно быть, ошибся. Он должен ошибиться! Господь всемогущий, ты же хранишь любящих! Сохрани Арлетту, которая… Но он знал, что прав и что Господь здесь бессилен.

У Арлетты была чума.

— Куда это ты сбежал? — Голос Арлетты напоминал слабое дыхание ветерка.

— Просто кое-что пришло в голову, — солгал он и подумал, что в следующие дни ему придется много лгать, потому что открыть правду у него не хватит мужества…

Витус выскочил из спальни, потому что больше не мог этого выдержать. Он помчался разыскивать Магистра, который обнаружился на берегу залива, где маленький ученый наблюдал жизнь чирков-свистунов и крякв, ныряющих под воду.

— Магистр! Мне надо срочно поговорить с тобой!

— Да ну? И что такого срочного? — Маленький ученый сощурился и указал на уток. — С каждой крошкой они подплывают все ближе. Может быть, понимают, что я хочу рассмотреть их, а может, просто привыкают ко мне.

— Прости, но я не настроен говорить об утках. — Витус без обиняков выложил другу свои ужасные предположения, и Магистр растерялся точно так же, как недавно и он сам.

— Этого не может быть! Если есть на небе Бог, а Он есть, Он не может такого попустить! Чтобы этот ангел, этот ангел…

— Да. И я молюсь о том, чтобы она выжила!

Маленькому ученому потребовалось время, чтобы его прагматизм вступил в силу.

— Не мне тебе говорить, кирургик, но есть два вида чумы: легочная и бубонная. Ты хочешь сказать, что здесь идет речь о второй?

— Да. Бубонная чума.

Магистр перекрестился:

— Спаси нас, Господи! Но, как я понимаю, в этом случае еще есть надежда?

— Я сделаю все, что в человеческих силах, чтобы победить черную смерть. И ты мне можешь помочь. Пожалуйста, пошли за доктором Бернсом и позови мне Энано и Хэтфилда. Я приму всех за ужином в Зеленой гостиной. Нам надо многое обсудить, я должен знать все, что им известно об этой проклятой напасти, собрать все, до последнего слова, сведения о чуме — другого пути я не вижу. И, Магистр, никому ни слова. В свое время я сам все скажу людям.

— Можешь на меня положиться, сорняк! — Магистр дал ему увесистый тычок под ребра. — Еще не вечер!

Арлетта беспокойно заворочалась в постели:

— Что там со мной, любимый? Ты выяснил? И где ты был?

— Ну, э-э… я добывал еще кое-какие травы, которых не было под рукой. Мне… э-э… пришлось сходить за ними. — Витус дал ей приготовленное питье против диареи и настой боярышника, чтобы укрепить сердце. Жар был все еще силен. Но глаза Арлетты потускнели. В Витусе снова зажглась надежда.

— Я покину тебя еще на несколько минут. С тобой посидит Хартфорд на случай, если тебе что-то понадобится. Мне надо еще кое-что сделать.

— Ну конечно, — пролепетала она. — Но лучше я побуду одна.

— Хорошо.

Витус шумно вздохнул, потому что как раз в эту минуту ему в голову пришла страшная мысль, что, предлагая услуги Хартфорда, он делает роковую ошибку. Чума заразна! Уже стоя на пороге, он снова услышал ее голосок:

— Любимый, я буду бороться.

С глазами, полными слез, он вышел из спальни.