Загадочные убийства

Пару дней назад Нэнси поделилась с Луизой тем, что ее отец громогласно заметил во время чаепития, как его обеспокоили светские приемы Лондона, где оказалось полно распутных бездельников, с которыми, даже при желании, он совершенно не смог найти общего языка. Да, лорд Редесдейл не любил Лондон.

Не любила столицу и нянюшка Блор. Кэннон все больше привязывалась к этой плотного телосложения женщине, само присутствие которой внушало ей неведомые раньше спокойствие и уверенность. И пусть лоб нянюшки избороздили морщины, ее рыжая шевелюра еще горела огнем, и к детям она относилась с неизменным живым интересом. Она без конца чем-то занималась в детской, в равной мере наделяя подопечных поцелуями и строгими наставлениями. Луиза поняла со всей очевидностью, что дети любили Блор, вероятно, больше, чем родную мать, с которой они вели себя сдержанно и молчаливо. Нянюшка ворчала, что лондонский воздух загрязнен автомобильными выхлопами, а из-за обитания в арендованном доме она вечно беспокоилась, как бы дети не испачкали грязными пальцами хозяйскую мебель, и переживала, что прилегающий к дому сад слишком мал для необходимых ежедневных прогулок. Поэтому утром и днем детей обычно собирали и выводили для марш-броска в Кенсингтон-гарденз. Луиза подозревала, что Блор, при всем своем возмущении, втайне наслаждалась, везя малышку Дебо в огромной коляске фирмы «Силвер Кросс»[17], сознавая, что она ничуть не уступает снобистским столичным няням. Их униформа не выдерживала никакой критики по сравнению с ее статусом няни, опекающей потомство барона. Конечно, няня, сообщившая, что она тоже служит у графа или у герцога, могла вызвать у Блор громкое фырканье и проповедь по поводу того, как именно им надлежит заботиться о благородных отпрысках, не просиживая целыми днями в саду и не треща попусту языками.

Их обычный маршрут проходил мимо статуи Питера Пэна, особенно любимой Памелой. «Какие милые зайчики!» — всякий раз, вздыхая, восклицала она, на что Нэнси неизменно отвечала выразительной гримаской. На одной из таких прогулок они вновь начали обсуждать дело Флоренс Шор. Побудило их к этому письмо от Роуз, полученное нянюшкой тем утром.

— Неужели за последнее время не появилось никаких новостей? — спросила Нэнси.

— Нет, насколько я знаю, — ответила Блор, — и Роуз пока ничего нового не упоминала. Она внимательно следит за ходом расследования и сообщает мне новости.

— Подумать только, ведь этот преступник по-прежнему на свободе! — произнесла старшая из девочек нарочито трагическим тоном, делая вид, что высматривает кого-то за деревом. — Он же может прятаться за любым кустом!

— Достаточно уже об этом, мисс Нэнси, — сказала Блор, притянув Юнити поближе к себе.

— Прости, нянюшка, — смиренно отозвалась старшая мисс Митфорд.

Она никогда ни перед кем не извинялась, кроме нянюшки Блор.

— Тот полицейский считает, что на нее мог напасть кто-то из ее знакомых, — добавила Нэнси, — правда, Луиза?

Кэннон, уже подумывавшая, что пора бы вновь встретиться с Гаем, просто кивнула. Он, очевидно, должен был быть в Лондоне, но она не осмеливалась дать ему знать, что тоже приехала в столицу.

— По-моему, мотив, должно быть, в деньгах. Деньги вечно провоцируют на преступление, — с уверенностью заявила Нэнси.

— При ней было мало денег, — заметила нянюшка Блор.

— Разве? — удивилась девушка. — Откуда вы знаете?

— Мне Роуз говорила. Пусть она работала медсестрой, но происходила из хорошей семьи, — ответила няня. — Однако больше я ничего вам не скажу, не люблю сплетничать. — И она устремилась дальше по аллее, явно дав понять, что разговор на эту тему закончен.

— Но откуда же Роуз могла это узнать? — настаивала Нэнси.

— Наверное, ей мог сообщить об этом наш адвокат, — немного помедлив, предположила Блор.

— Ваш адвокат? — недоверчиво произнесла старшая из сестер.

— Да, именно наш адвокат, — резко произнесла нянюшка. — Помимо вас, знаете ли, у меня есть и свои финансовые интересы. И после смерти нашего отца Фло порекомендовала нам этого адвоката.

— И где же он? Он по-прежнему ваш адвокат?

— А какое вам до этого дело, мисс Нэнси? — спросила Блор, но тут же, как обычно, откровенно ответила: — Да, он по-прежнему представляет наши интересы. Лондонский адвокат, у него контора на Бейкер-стрит.

После этого любопытной дочери лорда уже не составило труда выяснить у няни его имя (мистер Майкл Джонсен) и адрес конторы (Бейкер-стрит, 98б). Едва они вернулись с прогулки, как Нэнси утащила Луизу в кабинет, заведомо пустовавший до возвращения лорда Редесдейла из клуба к чаю.

— Давай позвоним этому мистеру Джонсену и договоримся о встрече с ним завтра утром, — с горящими глазами предложила Митфорд. — Ведь у него мы сможем выяснить по-настоящему важные сведения.

— Даже не знаю, — ответила Кэннон. — Сомневаюсь, что нам следует вмешиваться в это дело.

— Я уверена, что он сообщит нам только общедоступные подробности. Ничего противозаконного. Разве ты не понимаешь, что если нам удастся выяснить нечто важное, то у тебя появится отличный предлог для встречи с мистером Салливаном?