Загадочные убийства

15 июня 1917 г.

Ипр

Моя дорогая,

На днях, как-то вечером, нас заранее предупредили, что ожидается очень сильный обстрел — обычно-то трудно понять, что происходит, если кто-то не выбежит из палатки и не найдет сведущего военного, — поэтому все мы перебрались в подвалы ближайшего дома. Это была ужасная, изнурительная операция, проведенная медсестрами с помощью одного или двух легкораненых солдат, способных самостоятельно передвигаться. У нас имелось всего две свечки, так что мы сидели почти в темноте, прислушиваясь к орудийным залпам — каждую минуту гремело по четыре взрыва, надеясь, что ни один из снарядов не упадет на нас, и, слыша грохот близких разрушений, со страхом ожидали очередных взрывов.

И вот посреди всего этого ужаса у Роланда Лакнора, неизменно жизнерадостного и обаятельного офицера, несмотря на постоянные боли, вызванные отравлением во время газовой атаки, внезапно началась истерика. Абсурдный хохот сменился безутешными визгливыми рыданиями. То сочувственно, то твердо я пыталась успокоить его, но ничего не получалось. Наконец, подошел его ординарец, приятный юноша по имени Ксандр, и принялся петь ему на ухо французские лирические песни — по крайней мере, таковыми они казались мне — и несчастный в конце концов успокоился. Эти молодые люди рассказывали мне, что познакомились еще до войны в Париже, где вращались в богемной среде писателей и художников, имевших, как я поняла, весьма сомнительную репутацию.

Истерика Роланда, видимо, сопровождалась галлюцинациями, поскольку он начал звать свою мать и припал к груди крепко обнимавшего его Ксандра. В подвальном сумраке никто их не видел, но я понимала, что многих оскорбило бы поведение этих несчастных парней, хотя вправе ли мы судить их, если они только так могли утешить друг друга? Если они верили, что их обнимали материнские руки, я лично не собираюсь осуждать их.

Как ни печально, но на следующий день, когда мы выбрались из-под земли, Роланд и Ксандр ужасно поссорились и орали друг на друга прямо в палатке. Я поспешила к ним, чтобы успокоить, но, видимо, только усугубила ситуацию. Не знаю, из-за чего у них вышла ссора, — возможно, Роланд осознал, что с ним произошло, и чувствовал себя униженным.

Мы не виделись так давно, и я едва смею надеяться, что ты еще ждешь меня, однако даже лучик надежды помогает нам преодолевать трудности, и поэтому я упорно цепляюсь за него.

Пожалуйста, не поминай лихом твою несчастную печальную подругу.

С нежнейшей любовью,

Фло.

Глава 48