Заглянувшие в Бездну

– Если ты не убедишь их, они так же будут тянуть до последнего, пока не свалятся.

– Перед тем как потерять сознание, я почувствовал внезапную слабость и сильное головокружение, – Виктор быстро провел языком по губам. – А когда я очнулся… Мне казалось, что я умираю… Нет, не так! – он быстро взмахнул рукой, словно стирая то, что было сказано. – Я не умирал, а будто бы завис в точке между жизнью и смертью, наполненной страданиями и болью… И я знал, что это будет тянуться бесконечно.

– Он бы умер? – кивнув на Виктора, спросил Пал Палыч. – Если бы остался без крови?

– Не в этот раз, – ответил ему и всем Снайдеров. – Через несколько часов его физическое состояние нормализовалось бы само по себе. Но при этом он чувствовал бы себя совершенно разбитым и опустошенным. Через несколько дней случился бы новый приступ. Потом – еще один. Не знаю, сколько всего он смог бы выдержать. Но конец всегда один – жажда крови доводит альтера до безумия. Он не понимает, что можно просто взять пакет с кровью в холодильнике – он руководствуется уже не разумом, а инстинктами. Чтобы добыть кровь, он может напасть на кого угодно. На любое живое существо, будь то собака или человек. Так что, друзья мои, лучше не доводить себя до такого состояния.

– А где вы берете кровь? – спросил я.

Мне показалось, что доктор Снайдеров посмотрел на меня более внимательно, чем на любого из присутствующих.

– У нас есть несколько передвижных пунктов приема донорской крови, – сказал он, глядя мне прямо в глаза, как будто хотел через них забраться ко мне в голову. – Мы ездим по городам и весям и берем кровь у тех, кто хочет ее сдать. Все честно, за деньги. Кстати, на всякий случай хочу развеять несколько бытующих мифов о вампирах, – Снайдеров снова говорил, обращаясь ко всем. – Во-первых, кровь не является для нас заменителем нормальной пищи. Одной кровью сыт не будешь. Это что-то вроде пищевой добавки. Во-вторых, клыки, как вам, надеюсь, уже понятно, у нас не растут. В-третьих, света мы не боимся. Этот миф появился в Средние века, когда за вампиров частенько принимали больных порфирией – повреждение кожи при этой болезни приводит к тому, что даже слабый солнечный свет вызывает сильнейшее раздражение. Что еще?..

– Святая вода и крест, – напомнил Сил Силыч.

– Ну, это уже полный бред, – недовольно поморщился Снайдеров. – А вот чеснок, действительно, у многих альтеров вызывает аллергию.

– А как насчет кола? – спросил я.

– Не понял ваш вопрос.

– Говорят, что для того, чтобы убить вампира, нужно проткнуть его сердце колом.

– Ну да, а еще можно отрезать голову, – Снайдеров усмехнулся и потрогал кончиком мизинца левый ус. – Хотел бы я взглянуть на того, кто выжил после такого.

– Как часто нам придется пить кровь? – спросила Ксения. – Витаминный напиток в пансионате нам давали каждый день. Но сейчас мы уже две недели без него.

– Восемнадцать дней, – уточнил Геннадий.

– В пансионате вам ежедневно давали кровь для того, чтобы ускорить выработку М-сыворотки. Вам об этом уже рассказывали. Реальная потребность в крови каждого альтера строго индивидуальна. Истинный альтер должен выпить около двухсот миллилитров крови примерно раз в месяц. Воплощенным альтерам приходится делать это чаще – раз в семь-десять дней. Сейчас ваши природные циклы сбиты из-за тех препаратов, которыми вас пичкали в пансионате. Постепенно все войдет в норму, и вы сами будете знать, когда вам требуется кровь. Пока же ориентируйтесь на общее самочувствие. Почувствовали себя как-то странно, непривычно или необычно – выпейте кровь. Хуже от этого не станет. Хуже будет, если вас начнет ломать, как Виктора, а рядом не окажется никого, кто мог бы помочь. В поселке имеется специальный пункт выдачи крови, куда можно обратиться в любое время. Но, дабы по первому времени вы не чувствовали неловкости, я принес вам запас, которого хватит на всех, – врач указал на сумку-холодильник. – Мы сложим пакеты в отдельную секцию холодильника, чтобы каждый мог взять, когда возникнет необходимость.

На этом разговор с врачом о крови был закончен. Снайдеров еще недолго поболтал с нами о каких-то пустяках, после чего извинился, сказал, что у него много дел, и ушел.