Заговор генералов

Серго видел: Владимир Ильич устал до предела. Все же он вышел на балкон. В короткой речи, извинившись, что из-за болезни вынужден ограничиться лишь несколькими словами, передал привет революционным кронштадт-цам от имени питерских рабочих, выразил уверенность, что лозунг "Вся власть Советам!" должен победить и победит, несмотря на все зигзаги исторического пути, и призвал к выдержке, стойкости и бдительности.

После выступления тут же, во дворце Кшесинской, Владимир Ильич написал статью "Вся власть Советам!", в которой разоблачил поведение эсеров и меньшевиков, указал источник всех политических кризисов после Февраля, источник шаткости и колебаний правительственной системы. Этот источник разительное противоречие между словом и делом лидеров Советов.

А на улицах Питера вновь звучали выстрелы. Сначала с чердаков и тротуаров, затем, ответно, из колонн демонстрантов. На углу Литейного и Шпалерной, на Садовой и у Инженерного замка... Однако решительный перевес сил оставался на стороне рабочих и солдат.

Временное правительство и ЦИК Советов опубликовали постановление о запрещении демонстраций. ЦИК создал особую военную комиссию при штабе Петроградского военного округа. Командующий округом генерал Половцев издал приказ, потребовав от населения "не выходить без крайней необходимости на улицы", а от воинских частей "приступить немедленно к восстановлению порядка". Как потом стало известно Серго и другим большевикам, Временное правительство и ЦИК уже тогда вызвали карательные войска с фронта и ожидали их подхода к ночи следующего, пятого июля.

И тогда же Керенский, Милюков и компания привели в исполнение гнусный провокационный замысел - решили обнародовать фальшивку, сфабрикованную, как выяснилось, еще ранее в Ставке верховного главнокомандующего. Суть ее сводилась к тому, что от некоего прапорщика Ермоленко, осенью четырнадцатого года попавшего в плен к немцам, а затем завербованного германской разведкой, направленного в Россию для выполнения шпионских заданий и разоблаченного русской контрразведкой, поступили показания, что лидеру большевиков Ленину якобы "было поручено германским генеральным штабом агитировать за заключение сепаратного мира и стремиться всеми силами к подорванию доверия русского народа к Временному правительству" и на это дело немцами-де были присланы ему миллионы. Вполне возможно, что от предателя, ставшего немецким шпионом, в контрразведке Ставки выколотили такие "чистосердечные показания" - там могли, используя испытанные жандармские приемы "допросов с пристрастием", добыть "показания" и против самого господа бога. Но эта фальшивка столь дурно пахла, что "респектабельные" правые газеты не отважились пойти на срам ее опубликования. Инициаторы провокации нашли бульварный листок "Живое слово", а уже затем со ссылкой на него клевету распространили другие органы буржуазной прессы.

И эту постыдную роль взял на себя Алексинский, бывший социал-демократ, в революцию пятого года даже большевик!.. Серго видел его в одиннадцатом году в Париже. Знал бы тогда - убил бы на месте! Да, нет опасней врага, чем изменивший друг... Из таких и вербовала охранка своих провокаторов... Теперь, вернувшись из Якутии, Серго узнал, что в годы войны Алексинский переметнулся к меньшевикам, стал сподвижником Плеханова, ярым оборонцем. А в канун Февраля даже начал сотрудничать в протопоповской черносотенной газете "Русская воля"... Но дойти до такой низости!.. Пятого июля Алексинский зачитал "показания" Ермоленко в Петроградском комитете журналистов, подтвердил их своей подписью в бульварном "Живом слове". Клеймо иуды навечно!..

Что ж, контрреволюционеры всегда пользовались оружием клеветы: французские дворяне во время Великой революции обвиняли парижских гебертистов в том, что они сеют смуту на английские деньги; Огюсту Бланки гордости революционной Франции - было брошено, что он, пламенный республиканец, не кто иной, как отъявленный монархист да еще и агент Генриха V. И в России в пятом году после Кровавого воскресенья разве не публиковало "Русское слово" "показания" агента охранки, будто демонстрация питерских пролетариев организована на "восемнадцать миллионов, присланных Японией"?.. Святейший синод не устыдился по сему поводу сочинить воззвание, в котором обвинял "русских людей" в подкупе. Но клевета никогда не была выражением силы. Она - свидетельство ненависти и страха.

В ночь на пятое июля большевики еще не знали о гнусной провокации Керенского и Алексинского. В эти часы Владимир Ильич проводил совещание членов ЦК, Петроградского и Межрайонного комитетов партии, работников "военки" и представителей рабочей секции Петроградского Совета. Были подведены итоги демонстрации и определена тактическая линия на ближайшее время: не допускать новых массовых уличных выступлений, добиться от рабочих и солдат выдержки и стойкости в условиях, когда контрреволюция перешла в наступление. Совещание проходило в Таврическом дворце, в помещении большевистской фракции ЦИК.