Загробные приключения Саши Маузера

— Согласно истории, после двадцатого года на нашу планету с промежутком в несколько месяцев упали два метеорита, и началось все то, что привело нас той реальности, в которой мы все пребываем: люди выживают на базах, вокруг джунгли, наполненные монстрами, всем руководит Верховный Совет, а ты охотник.

— Допустим, — это было мне более или менее ясно. — Тогда сейчас вокруг нас — что?

— Двадцать первый год, где всего этого не случилось.

— То есть, альтернативный отрезок времени? — я припомнил классический, а потому бессмертный фильм, где док Браун объяснял Марти принципы перемещения во времени. И кстати, именно поэтому мы в двадцатом году так и не увидели всех прелестей будущего, которые нам так красочно расписывал фильм про пятнадцатый. — То есть, тут не было метеоритов, а значит, не будет эпидемии, джунглей, Верховного Совета и королевы монстров?

— Если это не произойдет позже, чем у нас.

— Допустим, — это тоже было понятно. — Значит, часы не просто перемещают во времени, а еще и забрасывают тебя вообще не туда, куда надо?

— Выходит, да.

Вот же ублюдки инопланетные! Нет, чтобы к своей технологии инструкцию приложить. Конечно, с научно-исследовательской точки зрения интересно изучать перемещения во времени, но и не всегда. Мне по душе куда ближе принцип «Выпил — и уже завтра!», чем вот это вот все.

— Слушайте, умники, вы будете что-то делать? — с легким раздражением поинтересовалась Багира. Ее всегда бесило, когда в ее присутствии обсуждали вещи, которые она не до конца понимала. Ибо кошкодевочка, как и все женщины, полагала, что это делается для того, чтобы ее саму выставить полной дурой.

— Да, и чего мы тут сидим, нах.? — поддержал ее Салам. — Давайте еще раз включим эту хреновину, и попадем, куда надо.

Я поднял часы с земли, быстро осмотрел — не треснули ли где — и протянул Владимиру. Тот послушно, как ребенок, взял.

— Эрнесто, ты не огорчайся. Все имеют право на ошибки, но это не причина, чтобы себя морально закапывать. Давай еще раз, только повнимательнее, пожалуйста.

— Постараюсь, — Владимир вздохнул, достал из нагрудного кармана рубашки увеличительное стекло, и принялся внимательно изучать надписи возле кнопок.

Внезапно какое-то жужжание привлекло наше внимание. Откуда-то сверху опустился на пропеллерах плоский экран, на котором маячила смутно знакомая физиономия. Не успел я сообразить, где уже видел это лицо, как экран заговорил:

— Скажите, пожалуйста, граждане, почему вы без защитных масок? Что это за, позвольте спросить, бунт против установленных правил? Немедленно наденьте маски, иначе я вынужден буду вызвать сотрудников карантинного контроля…

Не оборачиваясь, Багира ткнула пальцем себе за спину, и спросила:

— Саш, это кто?

— Это Вован Вованыч, — надо заметить, я без особого труда вспомнил, кому принадлежит лицо на экране.

— А чего он хочет?

— Шут его знает! Он вечно чего-то хочет.

— Граждане, вы что, оглохли? — В.В.П. с экрана слегка повысил голос. — Вы вообще привиты?

— Мы православные, — ответила Багира.

— Это не ответ.

— Если вам не нравятся наши ответы, то вы не задавайте свои вопросы, — резонно заметил я. — Салам, разберись с ним.

Бывший глава поселенцев, а ныне полевой командир «Моей Обороны» в статусе «мастера» кивнул, буднично скинул с плеча охотничий карабин, поднял ствол, и выстрелил. Звук выстрела эхом разнесся по пустой улице, а продырявленный экран рухнул вниз, где окончательно разлетелся на куски от соприкосновения с асфальтом.

— Готово.

— Владимир, давай быстрее, пока сюда еще кто-нибудь не явился. Ты разобрался, какую кнопку надо нажимать?

— Кажется. Вот эта надпись на греческом обозначает будущее совершенное время. Вот только простое или сложное?

— Не понял…

— Ну, есть простое совершенное время, а есть сложное, в зависимости от построения предложения.

— И что, между ними прям большая разница?

— В какой-то степени да.

— Давай сложное тогда.

— Ты уверен?

— Ну, наше будущее вряд ли простым назвать можно, согласен?

— Согласен, — Никольский надел часы на руку. — Тогда приготовьтесь.

— Главное, ты нас в будущее этого прошлого не забрось, — на всякий случай попросил я. — А то окажется где-нибудь в пятитысячном, где уже и Солнце погасло, и вообще пи…

— Да? — палец Никольского замер в сантиметре от кнопки. — А вот об этом я не подумал.

— Я не понял, кто в такой ситуации думать должен, я или ты?

— Мы оба.

— Спасибо, что ты так высоко ценишь мой уровень интеллекта.

— Интеллект тут не причем, важно любое мнение. В такой ситуации я бы спросил и Дашу, и Пиромана, и даже Лобанова.

— А вот сейчас обидно было. Ты что, меня с каким-то безумным подрывником сравниваешь? Или с невестушкой своей, стервой рыжей?

— Она не стерва, просто у нее немного тяжелый характер.

— Ага, и поэтому даже королева монстров по сравнению с ней — ангел во плоти.

— Ты когда-нибудь вообще перестанешь придираться к моей будущей жене?

— Не-а, не перестану.

— Парни, мы вам не мешаем? — осведомилась Багира. — Может, вы отложите свой спор насчет того, кто с кем спал, до следующего раза?