Закат христианства и торжество Христа

Анатоль Франс с присущей ему язвительностью говорил, что в этот период «счастливому единодушию паствы несомненно способствовало также обыкновение… немедленно сжигать всякого инакомыслящего».

Первые общины. Из-за влияния ортодоксального иудаизма христианство не получило широкого распространения на родине Иисуса, но быстро распространилось в греческих городах Малой Азии

[190], в Сирии (Дамаск, Антиохия)[191], в Александрии и позже в столице империи Риме. После поражения антиримского восстания в Иудее (Иудейской войны) среди пленных и проданных в рабство жителей Палестины было много христиан, которые начали проповедовать в столице империи. Надо иметь в виду, что тогда около 4 миллионов евреев оказались рассеянными по миру — это в то время, когда население Римской империи составляло около 50 млн человек.

Апостол Павел сообщает, что на момент крестной смерти Иисуса Христа у него было более 500 последователей (1 Кор. 15:6). Во времена проповеди первых учеников Иисуса христианские группы тоже были малочисленными и часто разбегались с уходом учителя, как о том свидетельствует судьба общин Павла. Впрочем, даже во время пребывания Павла в малоазийской области Троада все его ученики уместились в одной комнате (Деян. 20:7). В те времена проповедь нередко кончалась избиением проповедника.

Первые христианские общины возникали почти исключительно в городах. Это связано как с плотностью заселения, так и с «продвинутостью» горожан. В сельской местности они появились лишь после официального принятия христианства в Римской империи.

Следует отказаться от представления раннего христианства как исключительно религии рабов, изгнанников, отверженных, гонимых, угнетенных. Иисус Христос неслучайно говорил ученикам: «Я не называю вас больше рабами…» Он считал, что люди, посвященные в знание об обитающем внутри их Отце, уже не рабы…

Надо помнить, что в первые два века Новой эры христианские общины были маленькими островками в огромном языческом мире и жили в атмосфере клеветы, преследований и страха. Суеверная толпа видела в христианах «ненавистников рода человеческого» — их обвиняли во враждебности по отношению к государству и в бунтарстве. Увы, позже, став официальной религией, христианство аналогичным образом реагировало на всех необращенных и тех, кого оно зачисляло в «еретики».

Судя по сохранившимся документам, в I в. христиане в Риме были малочисленной группой, которая к тому же не знала ни Петра, ни Павла. Количество христиан в столице империи несколько возросло во II–III вв., о чем свидетельствуют появившиеся в римских катакомбах христианские кладбища. Тем не менее в течение долгого времени среди римских христиан преобладали переселенцы, говорящие на греческом, а количество новообращенных исчислялось несколькими процентами граждан Римской империи.

Собрания первых христиан происходили в молельных домах зажиточных верующих, а во время преследований со стороны властей — в подземельях, катакомбах, банях и на кладбищах. Кладбищенские собрания положили начало христианскому культу усопших. Первые христиане верили, что Богу можно служить верой и правдой, которым не нужна церемонность, и поэтому стремились к простоте и скромности. Иконопись не одобрялась, а богослужения ограничивались чтением Священного Писания, молитвами и песнями.

Первые христианские общины были бедны. Автор Апокалипсиса пишет христианской общине в Смирне: «Знаю твои дела, скорбь и нищету» (2:9). Переходя из города в город, Павел постоянно нуждался в подаянии со стороны собратьев по вере. В Послании филиппийцам он выражает благодарность за оказанную ими помощь. Через всю раннехристианскую литературу проходят призывы, обращенные к нищим, сиротам, вдовам, калекам, грешникам, блудницам и всем тем, кто ощущал презрительное отношение к себе со стороны коренного населения. Всё это вполне естественно, так как христианские идеи сострадания и спасения привлекали, прежде всего, сирых и убогих. Христианские общины принимали к себе всех страждущих и особенно нищих, бесправных и брошенных мужьями женщин.

Тем не менее первые христиане изыскивали возможности взаимопомощи и создавали притягательную атмосферу братств, сообществ единоверцев, носителей единой и общей для всех истины. Хотя вход в общину был открыт для всех желающих, однако философия «своих-чужих» продолжала процветать: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф. 7:6).

В первых общинах все звали друг друга братьями и сестрами, иерархия не была развита, и христианская экклесия (церковь) противопоставляла себя сложному аппарату управления, сложившемуся в империи. Недаром в уста Иисуса были вложены слова: «…Вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою…» (Мк. 10: 42–43). Впрочем, прошло совсем немного времени, и, как мы увидим, за господами и вельможами дело не стало…