Захватывающий XVIII век. Революционеры, авантюристы, развратники и пуритане. Эпоха, навсегда изменившая мир

Наследником престола стал двадцатидвухлетний внук Георга II, высокий и стройный молодой человек, который, по описанию графини Нортумберлендской, «был красив, имел свежий цвет лица и прекрасные зубы», а также «танцевал с непревзойденным величием и достоинством». Куда важнее его танцевальных навыков было то, что новый король Георг III безупречно и бегло говорил по-английски. Это разительно отличало его от прадеда Георга I, который даже не утруждал себя тем, чтобы общаться по-английски со своими министрами. В лице Георга III к власти наконец пришел король, родившийся в Англии. За свой труд он получал весьма достойное ежегодное вознаграждение в размере 800 тысяч фунтов стерлингов. В сентябре 1761 года новый король женился на немецкой герцогине Шарлотте фон Мекленбург-Стрелицкой, и по пути в Англию ей пришлось учить английский язык и играть в своей каюте «Боже, храни короля» на клавесине.

После коронации Георг III, не желая бездействовать, поспешил возобновить переговоры с Францией. Это его стремление во многом диктовало желание избавиться от обязанности выплачивать субсидии Фридриху II, которые стоили казне 670 тысяч фунтов стерлингов в год. Стоит добавить, что Георг III абсолютно не доверял партнеру по альянсу и в кулуарах насмешливо называл его «субсидированным королем». Иными словами, Георг III решил склонить Фридриха II к подписанию мира.

Переговоры между Британией и Францией продлились более трех лет и стали еще сложнее после вступления в войну испанцев – разумеется, на стороне французов. Но 10 февраля 1763 года наконец наступил момент ратификации договора, ознаменовавший начало сложных международных политических торгов. Франция покинула стол переговоров, проиграв все, что могла. Людовик XV был вынужден передать французские колонии в Америке англичанам, а Луизиану – испанцам (за военную поддержку, хоть и запоздалую). Испания проиграла англичанам Флориду, но получила контроль над Кубой. Франция также была вынуждена вернуть англичанам Менорку, завоеванную в 1756 году, а также прусские и ганноверские земли. Практически все торговые посты в Азии и Африке перешли к Англии. Людовик XV сумел спасти лишь Гаити, Гваделупу и Мартинику, что по крайней мере позволило ему сохранить французскую торговлю тростниковым сахаром. Ему также было позволено оставить за Францией африканский остров Горе, который французы использовали как базу для работорговли с колониями.

Георг III вышел из этих переговоров абсолютным победителем, однако англичане считали, что он пошел на слишком большие уступки французам. Несмотря на то что Георг III получил земли в Северной Америке от северной части Гудзонова до южной части Мексиканского залива, по мнению англичан, их король заключил не самую выгодную сделку. Далеко не все были уверены в том, что Североамериканский континент обладает достаточным экономическим потенциалом – неудивительно, поскольку огромная часть этого континента еще не была освоена. По мнению бывшего британского премьер-министра Уильяма Питта, новое соглашение «не принесло нам ничего, хоть мы завоевали все». Тяжело больной Питт произнес в парламенте трехчасовую речь с критикой этого соглашения, но подавляющее большинство проголосовало за ратификацию нового мирного договора. Росчерком пера английское королевство превратилось в мировую империю.

Франция тем временем зализывала раны. Ее международное присутствие было искусно стерто с карты мира, и Людовик XV это понимал: «Мирный договор, который мы подписали, не приносит ни пользы, ни чести [нам], и лучше меня этого никто не понимает». Несмотря на то что honneur[162] Франции пострадала, многие французы, включая Вольтера, считали, что Франция почти выиграла, отказавшись от нескольких малонаселенных колоний где-то далеко в Америке, которые обходились Франции слишком дорого. Перевозка, содержание и оплата армии и налоговых инспекторов, эффективный сбор налогов в колониях продолжали представлять серьезную проблему в XVIII веке. Поэтому Людовик XV пришел к выводу, что брать кредиты для финансирования расходов быстрее и дешевле, чем ждать налоговых поступлений из колоний. Даже после возвращения англичанам Канады, которая у большинства французов вызывала лишь образ бесконечных снежных равнин и бескрайних лесов, у французского короля оставалось несколько прибыльных торговых постов в Индийском океане и на Карибских островах. Людовик XV потерял лидерство среди мировых держав, зато получил возможность сосредоточиться на «ядре», то есть непосредственно на Франции.