Заключенный

Я оказался прав. Красный бар моих жизней перестал уменьшаться и начал потихоньку расти, и бар хитпоинтов Гриши тоже медленно, но рос. И примерно минут через пятнадцать мы были здоровы. Гриша, наконец, пришел в себя, и настало время неприятного разговора.

– Гриша, Настя. Слушать внимательно! Гриша, я на Настю никаких видов не имею. Настя если тебе понравился парень, то незачем флиртовать с другими. Это чревато дуэлями. А теперь сядьте и поговорите друг с другом на чистоту. И еще: то, что я сделал, это была самооборона. Гриша, ты это понимаешь? Если бы я так не поступил, ты бы отправил меня на перерождение. Согласен? – парень кивнул, не поднимая на меня взгляд. – Отлично. Конфликт исчерпан? – парень кивнул вновь. – Вообще хорошо. Все, разговаривайте.

Ах как я вдруг! Из грязи да в князи! Прошло меньше суток, а я уже командую как заправский офицер. А еще вчера у меня и мыслей таких не было. И ведь получается командовать: все живы, здоровы, субординация, конечно, хромает, но это единичный случай. А так все очень даже замечательно.

И вправду пора заканчивать с омелой. Нельзя допускать, чтобы такой монстр оклемался и вновь вошел в силу. Пока молодые что-то громко и нескромно обсуждали, размахивали руками, тыкали пальцами то в меня, то в Бишкека, я решил наконец найти своего первенца-Иуду. На ум пришла фраза из школьной литературы: я тебя породил, я тебя и убью. Тарас Бульба. Сильное и поучительное произведение.

Идентификация местности вокруг больше не вызывала неприятных ощущений. Снова цветной слоеный пирог в семь километров в окружности. На этом пироге в роли начинки виднелись мобы, растения, плоды этих растений. Пару минут потыкавшись, я нашел того, кого искал. Корень из переплетенных лоз в руку толщиной и метров в пятнадцать в длину сейчас двигался червяком в направлении на юг. Он был от нас на расстоянии примерно в пять километров. А он очень шустрый для растения. Если бы мы помедлили еще пару часиков, то упустили бы его, но теперь он не уйдет. Хоть и ползет в толще между корнями. Маленький поганец.

Я поднялся, сориентировался, в какую сторону нам сейчас нужно двигаться, и скомандовал:

– Все ребят, потом разберетесь. Нам двигаться пора. Настя, верни мне Нагу, – сказал я, и похолодел, поняв, что я не вижу своего питомца. – Настя, где питомец? Где Нага?

Джинкс ойкнула и начала оглядываться, зажав рукой рот. Она потеряла моего питомца? Я похолодел. А затем пошел в интерфейс и увидел иконку питомца. Сейчас он был вполне жив и здоров. Затем поставил галочку на отображение его на карте и увидел, что он все так же находился на гранитной скале. Мысленно выдохнул и поблагодарив небеса, за то что он был жив. Пора, наконец, дать ему имя. Открыл настройки и в поле «Имя питомца» ввел «Нага». Подтвердил и полюбовался описанием.

«

Нага». Кустарниковый Гремучий Щитомордник. 2 уровень. Статус: питомец.

Урон: 12–16.

Умения: «Гипноз».

А этот маленький сорванец не терял время даром, уже взял второй уровень. Просмотрев логи, я нашел: в то время, пока мы возились, он занялся геноцидом червей и многоножек. Разные насекомые, уровень первый-третий, но они ничего не могли противопоставить отпрыску Гремучника сорок четвертого уровня. Я подозвал змееныша. После того как посадил его себе на плечи на манер шарфа, мы двинулись вдогонку за омелой. Сейчас она все так же имела семьдесят шестой уровень, но размеры ее уменьшились в разы благодаря работе ночных садовников моего отряда.

Мы не сильно спешили и по пути уничтожали мелкие паки монстров. Разного рода пятиметровые многоножки, двухголовые крысы с собаку размером и прочие разновидности животных. Я шел последним, все еще не восстановив способности и силы организма после крафта. Нет, бар жизни у меня был полным, вопрос был в другом: обычно полным он был на двести двадцать хитпоинтов, а сейчас он составлял половину. Даже удивительно, что Гриша не вынес меня с одного удара. Хотя он ведь бил не оружием.

Примерно через два часа мы настигли обидчика и стояли над ним на поверхности. Омела тоже почувствовала нас и затаилась в глубине, в толще корней. Ребята уже хотели начать вырезать из толщи корней этого паразита, как раковую опухоль из тела больного. Но я остановил их. Я ведь дендроид как-никак, мне по закону жанра положено беречь растения. Я прикоснулся к корням над нужным местом и послал сигнал мыслеречью: «Я не хочу навредить. Мне нужна только омела. Отдайте мне ее».

Видимо, мой сигнал возымел действие, и все корни под нами начали шевелиться и извиваться. Ребята одновременно пытались устоять на ногах и не потерять боеспособность. Только Гриша легко лавировал на корнях, как серфер на волнах. Вот она, чудесная предрасположенность к ловкости и заточенные на нее умения. Корни извивались, будто бурлили, постепенно складываясь в небольшой холмик-вулкан. И когда на вершине из жерла этого вулкана показались черные розы обидчика, который упрямо сопротивлялся и пытался как можно лучше зарыться обратно, я кивнул отряду.