Заколдованное место

– Да, скорее всего, это твоё настоящее имя. Алина Синичкина. Там еще объявление в интернете было, о твоей пропаже. На фотке ты.

Он развернул монитор, и я уставилась на себя.

Смотрела жадно, не узнавая.

Бледная кожа. Пухлые щёки.

Совсем не сходится с загорелой как головешка и тощей как подзаборная кошка мной.

– Ты изменилась, конечно. Но в целом… Это ты.

Это я. Вот эта чужая девочка на фотографии, далекая и счастливая – я.

– А мои родители…

– Живы. Живут в нашем городе. Если хочешь, мы можем им позвонить…

Я закивала.

Хочу.

Колкое чувство надежды расползалось под кожей.

У меня есть семья?

Глава 12

Он позвонил в тот же день. Поставил на громкую, как я просила.

Вначале мы долго слушали гудки, а потом уставший голос пробормотал:

– Да?

Я замерла. Воспоминания не приходили, но где-то глубоко внутри я понимала – это моя мама.

– Здравствуйте. Надежда?

– Да, это я. Что Вам нужно?

Страшила глубоко вдохнул и начал:

– Я звоню Вам по поводу Вашей дочери.

– Молодой человек, если вы развлекаетесь, то это не смешно. Моя дочь пропала два года назад!

Голос в трубке приобрел металлические нотки, стал жестче и тверже.

– Подождите, не отключайтесь. Я правда звоню по поводу Вашей дочери. Понимаете, она… Нашлась.

На том конце провода раздался всхлип.

Я почувствовала слезы на щеках.

Страшила протянул мне платок. Свой любимый.

Сжала его в кулаке.

В горле образовался шерстяной ком, мешающий дышать.

Трубка всё так же всхлипывала.

– Если Вы… Вы… Врёте… Бог Вам судья…

– Я не вру, Надежда Викторовна! Правда не вру!

Я зажала рот руками.

– Она жива? Где она? Что с ней? Могу ли я её увидеть?

– Можете, Надежда Викторовна. Хотите, мы подъедем к Вашему дому?

Я замерла. Готова ли я вот так встретить свою семью? Родных, но в то же время забытых людей?

Хотя, к чему тянуть кота за хвост.

Я кивнула.

Страшила договорился.

– Ну что, Изумрудная, поехали?

Он взъерошил мои отросшие ниже плеч волосы, по-птичьи наклонив голову.

Поехали.

Я долго держала в руках футболку, после еще минут пять бездумно расчёсывала волосы.

– Ну что ты там копаешься… – Страшила постучал в комнату и заглянул. – Ну вот, приехали. Ты что, боишься?

Да. Да, черт побери, я боюсь.

Я обхватила себя за плечи, низко наклонив голову.

Страшила подошел ближе.

– Ну, ты чего раскисла, Элли?

Он неловко приобнял меня.

– А вдруг… Они другие. И я другая. И они…

– Стоп-стоп-стоп. Без паники. Как говорит Гудвин, лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть. Поэтому собирайся, не волнуйся, и поехали.

Он вытащил жестом фокусника конфету у меня из-за уха.

Я рассмеялась и зашуршала фантиком.

Вкусно.

Глава 13

После часа тряски по ухабам на автобусе, мы стояли перед старенькой дверью в квартиру. На лестничном пролёте тускло мигала лампа, покачиваясь на проволоке.

Страшила позвонил в дверь. Где-то внутри раздался дребезжащий звук, противно ввинчивающийся в уши.

Он стоял рядом, высокий и уверенный, и я невольно заряжалась его спокойствием. Опять силой фонит.

Ну ничего, сейчас я даже рада этому.

Успокой меня.

Дверь настежь распахнулась, перед нами стояла женщина лет сорока. Заплаканные глаза сияли.

– Дочка…

Она рванулась ко мне, обнимая.

Я обняла её в ответ. Заплакала.

Страшила смущенно топтался рядом, не зная, что делать с двумя рыдающими барышнями.

Просто стой рядом.

В квартире послышались голоса. Вышел мужчина, в темных волосах которого уже виднелись седые пряди.

Папа.

Глава 14

Мы всё-таки смогли успокоиться и вошли в квартиру.

Я ничего не помнила.

Родители смотрели на меня с непонятной надеждой, а я с каждой секундой чувствовала себя всё более неловко.

Квартира была чужой.

Какие-то отметки на косяке двери – мой рост.

Рисунки на стенах.

Моя комната с фотографиями на большой пробковой доске.

Это я?

На этих карточках смеялась моя семья. Друзья. Родные люди.

Чужие.

Я их не помнила. Никого. Голова уже раскалывалась от обилия информации, перед глазами мелькали смутные образы.

Мы задержались до вечера.

Сидя за столом и рассматривая фотографии, я чуть не плакала.

Я не могла ничего вспомнить. В голове гулко перекатывались бильярдные шары. Пустота.

Мама не отходила от меня ни на минуту, всё время стараясь коснуться. Не веря, что я нашлась.

Её лицо я смутно помнила.

Смутно.

Страшила заметил мои переживания, нащупал под столом мою руку. Аккуратно сжал.

Спасибо.

20.36

Кажется, нам пора домой.

Домой?

Мой дом здесь… Но квартира Страшилы за год стала настолько родной, что я привыкла называть её домом.

Страшила наклонился ко мне.

– Хочешь, останешься на ночь? Я могу уйти, а утром вернуться. Хочешь так?

Я вцепилась в его руку, будто он прямо сейчас с хохотом исчезнет в клубах дыма.

Он замер.

Прости. На руке наверняка останутся следы от моих ногтей, так сильно я ухватилась за неё.

– Не уходи.

Мы остались вместе.

Я легла в своей комнате, а он – в гостиной.

Кровать была неудобная.

Подушка жесткая. И одеяло тоже.

Я села в кровати. 2.58

Скоро рассвет.

Встав, на цыпочках вышла в коридор, ёжась от утренней прохлады. Родители мирно спали у себя. Я прошла в гостиную.

Села на подоконник.

На диване, уткнувшись носом в подушку, сопел Страшила.

За окном тускло мерцали бледные городские звезды.