Закон Черного сталкера

Потому что к бункеру неторопливой походкой шла Рут. Невероятно похорошевшая, нереально красивая, но без сомнения она. Погибшая и похороненная Снайпером. То, как ее убили, видел из леса неудачник-одиночка, который немедленно побежал доложить новость Петровичу. В доказательство своих слов он принес россыпь гильз, пахнущих порохом, и окровавленный обрывок камуфляжа той же расцветки, что был на Рут. Неважное доказательство, конечно, но торговец поверил. Когда ждешь беды, поверить в нее нетрудно.

И вот сейчас оказалось, что наврал тот сталкер, и теперь названная дочка Петровича просто решила вернуться домой!

На глаза торговца навернулись слезы, которые он как-то забыл вытереть, и они все текли и текли по полным щекам.

Но не тот был человек Петрович, чтобы долго предаваться эмоциям – не зря ж столько времени провел в Зоне, где шибко эмоциональные долго не живут. Утер слезы рукавом и распорядился:

– Открыть двери.

– Согласно инструкции… – забубнил было киб, но тут же заткнулся, потому что хозяин разразился потоком такого отборного мата, что охранник аж присел от услышанного, поняв из неистового ора лишь, что инструкции те писал сам Петрович и, когда надо, сам их и отменяет.

Во избежание ошибок автоматики бронированные двери бункера с недавних пор открывались только вручную. Подгоняемый воплями хозяина, полностью деморализованный киб потащился выполнять приказ, по пути силясь понять, зачем было писать инструкции, которые работают не всегда, а лишь от случая к случаю. Но заточенный под военные реалии мозг не нашел логичного ответа на сложный вопрос, потому слегка подвисший киб решил пойти по наиболее простому пути и просто выполнить приказ.

Что он и сделал, повернув стальной штурвал кремальерного замка, заказанного Петровичем через посредника на каком-то издыхающем оборонном заводе, – безопасность, она же превыше всего!

Тяжелые створки распахнулись, и в бункер вошла девушка сказочной красоты, от вида которой внутри киба ворохнулось нехорошее предчувствие. Уж больно отталкивающей была та красота. Но приказ хозяина – закон, и судя по тому, как Петрович себя вел, эта самка хомо много для него значила. Если б не этот факт, киб хоть как-то среагировал бы на обрез охотничьего помпового ружья, направленный ему в горло. Но хозяину нужна была эта черноволосая самка, а не ее труп, поэтому киб снова пошел по простому пути и не стал делать ничего, когда ствол уткнулся ему под подбородок.

Грохнул выстрел, и киба отбросило назад. Он ударился спиной о стену и сполз по ней, оставляя на крашенной зеленой краской поверхности кровавый след. Конечно, бронированный воротник штурмового костюма способен остановить пулю или осколок, летящий по касательной. Но сейчас пуля, выпущенная в упор из ружья двенадцатого калибра, легко разорвала и воротник, и горло, и позвоночник киба, пробив шею насквозь.

Рут же, усмехнувшись, дослала в патронник новый патрон и начала спускаться по знакомой лестнице. Она была уверена – Петрович давно увидел ее и ждет, когда названая дочь упадет в его объятия.

Так и было.

Старый дурень вылез из своей клетки, отделяющей продавца от покупателей, и сейчас стоял на ее пороге, встревоженно вглядываясь в полумрак коридора. Впрочем, его лицо при виде Рут разгладилось – и тут же расплылось в улыбке:

– Доченька, здравствуй, – пролепетал он. – Ты вернулась… Это ты стреляла? Мой киб тебя чем-то обидел?

– Привет, папаша, – сказала Рут, нажимая на спусковой крючок.

Пуля швырнула Петровича на бетонный пол. Торговец упал как подкошенный, захрипел, дернул ногами – и вытянулся, закусив губу и уставившись в потолок уже ничего не видящими глазами. Оно и немудрено: свинцовый шарик, раскрывающийся при попадании в лилию с неровными лепестками, просто разорвал сердце торговца на части. Хорошая смерть, быстрая. Лучший подарок, какой может преподнести убийца своей жертве.

Правда, оставался еще второй киб, который выскочил из склада с автоматом наперевес, но его Рут встретила двумя выстрелами подряд, одновременно прыгнув в сторону.

Не зря она это сделала.

Киб успел выпустить короткую очередь, но пули пронзили лишь пустоту. А вот выстрелы девушки достигли цели. Один свинцовый шарик разнес бронестекло шлема, а второй ударил прямо в лоб охранника.

Киб рухнул на спину и больше не шевелился. Рут, после прыжка ушедшая в перекат, легко поднялась на ноги и, насвистывая, принялась запихивать патроны в подствольный магазин ружья. Покончив с перезарядкой, она засунула за пояс свое оружие, похожее на большой старинный пистолет, и, вытащив из ящика стола тяжелую связку ключей, отперла сейф, стоящий под столом Петровича.

В сейфе аккуратными стопками лежали пачки денег, перетянутые разноцветными резинками. Много денег. И советских рублей – местной валюты Зоны, и иностранных банкнот. Российских, американских, европейских…

Рубли с портретом вождя пролетарской революции девушка проигнорировала. Остальные же вытащила из сейфа и разложила на столе.