Закон Моисея (ЛП)

— Ты боишься правды, Джорджия. Люди, которые боятся правды, никогда ее не находят, — сказал я ей. Но она не смотрела на меня, снова уставившись в небо, давая понять, что разговор окончен. Я подождал еще несколько долгих минут и, в конце концов, поднялся на ноги, оставляя ее, леди Шалотт, владычицу озера, лежать на траве. У меня тряслись ноги, и, уходя прочь, я чувствовал себя выжатым, как лимон. 

*** 

— Я сделал все, ради чего приехал сюда, — сказал я Тэгу, несмотря на то, что понятия не имел, было ли это правдой, но звучало хорошо. Если это было именно тем, в чем нуждался Илай. Что, по его мнению, я должен был увидеть и сделать, в таком случае все завершено. Закончено. Я лишь хотел уехать, и чем скорее, тем лучше.

— Мы не закончили с покраской, — Тэг предпринял еще одну попытку, я же продолжал собирать вещи.

— Наверху есть еще один рисунок на стене. Или ты забыл про него? — спросил Тэг.

— Я ничего не рисовал наверху. Я был чертовски измотан, но я также уверен, что не поднимался на второй этаж.

Я спустился по той лестнице и вышел из дома прямиком в сторону конюшни, где и нашел Джорджию. И после этого я больше ни разу по ней не поднимался.

— Пошли. Я покажу тебе, — Тэг нетерпеливо взбежал по лестничному пролету, и я без всякого энтузиазма последовал за ним. Я до смерти устал смотреть на дела своих рук. Мой желудок стянуло узлом, как рыболовную сеть, стоило мне ступить в дом Джи. И это ощущение не ослабевало. Но когда Тэг открыл дверь моей старой комнаты и указал на стену, я осознал, что это не было моей работой, о которой я забыл.

На стене все еще красовался схематичный рисунок.

— Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что это состряпал Моисей Райт. Похожий стиль… но не закончено до конца, — сказал Тэг, прищуриваясь и поглаживая подбородок, будто бы и в самом деле изучает произведение искусства.

— Это была Джорджия.

— Да неужели? — издеваясь, произнес он удивленно, и я рассмеялся, погружаясь в воспоминания.

Наступила последняя суббота перед началом учебного года. Джорджия так и не появилась возле забора, как делала это ежедневно во время обеда. К тому времени, как я все сделал, я убедил себя, что это и к лучшему. Скатертью дорога. Я все равно ее не хотел. Я с топотом поднялся вверх по лестнице в ванную комнату, испытывая ярость, от которой дым шел из ушей, и, стискивая зубы, принял душ, только чтобы войти в свою комнату в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, и замереть от изумления. 

Джорджия оставила рисунок на моей стене. 

Он выглядел, как комикс, нарисованный детской рукой, состоящий из схематичных изображений человечков и облаков с текстом. 

У женской фигурки были длинные светлые волосы и ковбойские сапоги, а у мужской — яркие зеленые глаза, кисточка и совсем никаких волос. На одном кадре неуклюжие схематичные человечки держались за руки, на другом — целовались, а в финале девушка — Джорджия — бьет парня, то есть меня, по голове. 

— Что за черт… — тихо произнес я. 

— Классный прикид! — весело прощебетала Джорджия, которая сидела посередине моей кровати скрестив ноги. 

Я в неверии покачал головой и указал на дверь. 

— Выйди. 

Она засмеялась. 

— Я закрою глаза.