Закон притяжения. Его студентка

— Отдышаться? — повторила Белова, сама не зная зачем.

— Ты все верно поняла! — подушечками большого и среднего пальца Татьяна вытерла уголки своих ярко-красных губ. — Мы снова вместе! Так соскучились друг по другу, что не сдержались… Знаешь, с «голодухи» он просто зверь! Я скоро начну ходить на раскорячку, потому что ноги свести не смогу!

Горло сдавил болезненный спазм. В глазах защипало.

Лена толком ни вдохнуть, ни выдохнуть не могла.

Грудную клетку точно кинжалом истыкали, не оставив там живого места.

— Ну, полно тебе, милая! — участливо заворковала девушка. — Не нужно переживать! Ты же не думала, что я так просто отдам тебе своего мужчину? Нет, извини! Ты молодая, красивая! Встретишь еще своего принца!

— Ты врешь! — пробормотала она, отказываясь верить. — Ты все врешь!

— Зачем мне это? — едва ли не зевнула от скуки Таня. — Ой, ну иди сама полюбуйся, если хочешь! Некогда мне тут с тобой! Мне еще ужин готовить!

Не прощаясь, она гордо прошагала мимо нее, а Лена мертвой хваткой вцепилась в дверную ручку, дабы не рухнуть на колени прямо здесь и сейчас.

По щеке скатилась предательская слеза. В горле образовался ком.

«Она врет! — твердила себе без устали. — Она все выдумала!»

И тем не менее червячок сомнения уже зародился в ее сознании.

«У него было окно. Он был свободен целую пару. Они могли тут трахаться хоть до посинения все полтора часа. Могли… Могли…»

Чувствуя противную горечь на языке, девушка сделала крошечный шаг назад. Внутрь заходить не стала. Не смогла. Чертовски боялась.

Все, на что хватило сил, так это развернуться на сто восемьдесят градусов и побежать. Вперед. Не разбирая дороги. Куда глаза глядят.

Спустя несколько минут, когда немного оправилась от потрясения, девушка обнаружила, что потерянно стоит посреди женского туалета. Она не плакала. Не рыдала. Просто чувствовала чудовищную пустоту в груди. В душе.

Подойдя к раковине и наспех умывшись, Лена уставилась на свое отражение в зеркале. Ее трясло. Дыхание сделалось тяжелым и рваным.

«Так и надо! Так мне и надо, дуре конченой! Хватит… давно пора понять — ничего не изменится! Ничего!»

Осушив лицо и руки бумажным полотенцем, Белова вновь задумалась.

«Плевать, какая мотивация тобой двигала! Что было, то было! Но… вот что будет… мне совсем не все равно! — память услужливо вернула ее на девяносто минут назад. В ушах отчетливо звенел его грозный голос. «Тебя спасет лишь чудо, если я узнаю, что ты сделала процедуру, о которой говорила Юля!» Лишь чудо… Лишь чудо…»

Лену вновь затрясло. Но на сей раз от злости.

От лютого бесконтрольного бешенства.

«Как смеет он мне указывать и за меня решать, что мне делать? В то время, как сам трахает все, что движется! Ненавижу! Ненавижу!»

Очередной звонок ознаменовал начало шестой пары.

И девушка вдруг вспомнила, что Макаров должен сейчас читать лекцию у второго курса. То есть как раз у группы Барсукова.

«Ну, все! Капец!»

Эта информация послужила для нее спусковым механизмом.

Некой отправной точкой. Точкой невозврата, если быть точнее.

Кровь ударила в голову, и разум помутился, отключаясь окончательно.

Не помня себя и не чувствуя земли под ногами, она побежала к расписанию. Не без труда, но все же выискала среди непонятных символов и букв номер аудитории. А после решительно направилась к нужному кабинету.

— Белова? — встревоженно уставился на нее Виктор Эдуардович, когда Лена без стука ворвалась внутрь. — В чем дело? Что-то случилось?

Она ответила ему совершенно безразличным, холодным и дерзким тоном:

— Все в порядке!

Сама же принялась взглядом выискивать Барсукова среди многочисленных студентов. И вскоре нашла. Он вальяжно развалился за столом в первом ряду. Аккурат напротив кафедры, за которой сейчас возвышался Макаров.

«Как удачно!»

Заприметив ее, Гарик приветливо помахал рукой:

— О, Ленок! Заблудилась?

Надменно вскинув подбородок, Лена направилась прямиком к нему соблазнительной походкой от бедра. А достигнув цели, демонстративно смела на пол все, что лежало на столе: ручку, тетрадь, телефон и бутылку с водой.

Тишина в аудитории повисла гробовая. Особенно, когда Белова сексуально перегнулась через этот самый стол, чуть оттопырив ягодицы, и жадно поцеловала совершенно обескураженного ее поведением молодого человека глубоким французским поцелуем. Реальность взорвалась всеобщим гулом:

— У-у-у-у!

— Ни фига себе!