Законы стаи

— Эльга сдаст груз оптом. Конечно, по деньгам проиграет, ну да боги с ними, с деньгами, — тяжело вздохнул купец. — На дом уже есть покупатель. Начнет вести переговоры о продаже «Жемчужины». Но продавать ее я не собираюсь. С капитаном она рассчитается — он хороший и честный мужик. А вот команде даст седмицу отдохнуть и велит явиться на судно — вроде как прощальные подарки вручить. К этому моменту на судне буду я, дети и наша прислуга, — он помолчал и уверенно добавил: — Если хочешь, к этому времени на судне будете ты, твоя мать и жена. Я собираюсь отплыть в Ландгардию и обосноваться там.

Тут он еще раз вздохнул, глухо откашлялся и довольно торжественно добавил:

— Я довезу вашу семью бесплатно и обязуюсь кормить и поить в дороге. Это и будет моя жертва Одноглазому.

Мари не удержавшись, хмыкнула и достаточно ехидно спросила:

— Это откуда столько щедрости и доброты?

Я даже дернулся, так мне захотелось шлепнуть ее по губам! Однако, слово не воробей…

Купец, похоже, тоже испытал некий шок. Впрочем, справился быстро. Немного посопев, он холодно ответил:

— Я сказал, что хотел. Я выполню это — слово капитана Крица. Дальше решайте сами.

— Простите мою дерзость, тинк Криц, — в этот раз голос Мари звучал совершенно по-другому, и, как бы продолжая извиняться, она добавила: — и вам, и нам сложно сразу поверить друг другу.

К моему удивлению капитан хмыкнул и сказал:

— Ты права, женщина.

Дальше разговор потек уже спокойнее. Капитан немного рассказал об этой самой Ладгардии.

Страна находится на другом континенте, береговая, граничит с несколькими государствами, но среди всех — самая крупная. Они хорошие моряки, лучше, чем наши местные. Торговцы удачливые. Из товаров славятся шерстяные ткани, керамика и породистые овцы. Страна холмистая, но местами есть небольшие горы. Зимы снежные, летом достаточно долго держится тепло.

— Сами понимаете, слишком далеко от моря я не был. А вот столицу посетить довелось. Нравы там суровее и строже, чем здесь. И боги у них другие. Но к иноверцам они относятся неплохо, скорее, жалеют за недомыслие, чем ненавидят, как, например, в Астанадже. У них в почете воины и землевладельцы, но и к морякам относятся с уважением. А уж если купец сам ходит на своем судне… — он помолчал и добавил: — В общем, думаю, что я смогу устроиться там неплохо.

Разговор несколько затянулся. Мари без конца задавала вопросы, некоторые, на мой взгляд, были просто лишними, но я не протестовал, смотрел, как отвечает Марус, слушал, делал выводы.

То, что он предлагает, решит многие проблемы. Если он действительно отвезет нас туда. Однако, оказавшись на судне, мы будем полностью в его власти. Кто знает, как он поведет себя тогда.

Тем более, что в процессе беседы выяснилось, что эта самая Ландгардия находится в состоянии почти непрерывной войны с Астанаджей. На суше, приграничные стычки бывают редко, по словам Маруса, а вот в море они никогда не затихают. Потому корабли Ландгардии предпочитают ходить небольшими караванами.

— Риск, конечно, есть, не буду скрывать. В общем-то, — подытожил он нашу беседу, — решайте сами, — потом посмотрел на меня и спросил: — Считать умеешь?

— Э-эм… ну, естественно умею, — даже растерялся я.

— На десятый день от сегодня буду ждать тебя здесь же, как смеркается. Мне нужен будет точный ответ.

Он уже встал, чтобы уходить, и тут вновь в беседу вмешалась Мари:

— Почтенный тинк Криц, а из-за чего воюют Ладгардия и Астанаджа? Ну, если на земле они почти не воюют, то что они не поделили на воде?

Луна скрылась, и сейчас я видел только темный силуэт крупного мужчины на фоне чуть светящегося моря. Однако, я отчетливо слышал, как он хмыкнул, то ли с досадой, то ли с удивлением.

— Твоя жена задает интересные вопросы, Оскар. Храмовники Астанаджи ответили бы, что это вопрос веры, но каждый моряк знает, что это ложь. На самом деле, все гораздо проще. Боги Ландгардии запрещают рабство, а вот верховный Бог их соседей содержит у себя на небесах рабов и наложниц. Там есть какие-то тонкости, и рабы, взятые на земле, менее угодны их богу. Так что они тоже сбиваются в караваны и нападают на все суда, на какие могут. Сами понимаете, — вздохнул он, — вода не хранит никаких следов. Если судно захватили в бою и увели в другую страну — концов уже не найдешь.

Немного помолчав, он вздохнул и добавил:

— Самое поганое, что их вера запрещает выкуп раба. Попавшийся бедолага или сгниет у них на полях и в шахтах, или будет продан в другую страну. Даже огромный выкуп не поможет вернуть его. Думаю, мира между этими странами не будет никогда.

МАРИ

Домой мы возвращались медленно — нам хотелось поговорить дорогой и обсудить все, что мы узнали.

Предложение было, безусловно, очень щедрым. Если учесть, что путь в эту самую Ландгардию займет больше месяца, то вопрос о воде и питании — более чем существенный.

Андрей, похоже, все еще не принял решение. С некоторым даже раздражением он сказал:

— А ты понимаешь, что ему ничто не помешает просто продать нас в рабство? Он капитан, на борту его команда…