Залив белого призрака

«Иди ты, со своей… Прости…».

Вдруг дверь открылась, вошли два мордоворота, «в погонах с сигаретой» вскочил, закрывая протокол ладонью:

— Какие люди в Голливуде?! Серёга, Паша!..

— Замри, лейтенант. Бриллиантовый! — Окликнули в коридор, — топай сюда… Твой клиент?

Бармен рванулся к задержанному:

— Ах, ты, гнида! Кинуть хотел? Да я тебя…

— А ну попробуй, — Данила развернулся навстречу и бриллиантовый притормозил, но старший из мордоворотов уже протягивал руку к лейтенанту:

— Баксы давай! — лейтенант полез в стол и выразительно посмотрел на помощников — те молча вытягивали из карманов свои доли.

«Когда же они успели?» — оторопело подумал Данила и глянул на спасителей, но те уже повернулись к выходу.

«А твои собственные пятьсот на польской станции заработанные и от таможни заныканные, где?», — спросил голос Петрухи, но задержано-опустошенный только вздохнул вместо ответа и собирался бежать к двери, как только можно будет.

Равнодушные мордовороты и шибко злой бармен вышли, но план-побег от троих в погонах не состоялся: они, видимо, давно тренировались в этом помещении, потому что так тесно и больно Даниле ещё никогда не было…

В Москве шёл дождь. Опять. Только теперь бывший полярник ощутил это всем телом, приходя в сознание на разбитом асфальте, под светом фар подъехавшего грузовика:

— Долго будешь лежать, хлопче! — окликнул его шофёр, вышел из кабины и подошёл на два шага. — Живой?.. Перепил чуток? Ни? Гасфальтовую полосу преодолеть не смог, а, ползун? — Он наклонился, помогая подняться. — Так тут, як как на границе: бьют и стреляют без предупреждения…

— Я полярник! Из Антарктиды!

— А-а?! 3 Антарктиды?! Куяльник?! Так я може тож со Жмеринки, хе! Понаихалы тут — гарному москалю ступить некуда…

Данила встал на ноги и обреченно разглядывал мокро-грязные свои брюки и свитер, зло сплюнул:

— Гады! Я три года на льдине… Там люди-герои! А здесь — подонки…

Дядька-шофёр развёл руки в стороны и присел, приговаривая:

— Дывись, яка цаца. Так тебя як челюскинца — на руках носить трэба? Геро-ой… цаца… Ось я — то ж герой: три года у Москви, пашпорт россиянина купыв, прописан у Москви… я — герой! Бо я — живу кажин дэнь. Чи у Жмеринки, чи на Харькови, а чи на Шереметьевском родроме, во! Уразумел? Не?.. Ту-то твоя беда, хлопчик: ты со льду того спрыгнул и порешив, шо теперь ты можешь, як кот на солнышки: лапки до небу, та глазки жмур… А хиба жизнь остановилась? А хиба кончилась? А може, кумекаешь, тута не жизнь? Може тольки на льду тоим грудью прягись та мужиком стой?! Не, хлопчик. И тута жизни живут, та мрут от усталости. Героически! Это я тебе говорю, ба сам кажен день, як тот Саша Матросов на амбразуру, так ото за баранку и-иы! — крутю в москали! Легко ли? Тут тоби ни на льду, посередь птичек какающих, тут тоби середь моря людского. Горького-оо… То тоби учить и учить ещё, полярничок!.. Ох, картыну с тэбе писать зараз — москаль посеред асфальту чистого, гы-ы!.. Улыбнись, хлопчик… Кончай беду думать! Москва вокруг, чего и не жить-то?!.. Не Нтарктыда под микроскопом тут — дождь як у Жмеринки! Слышь, москаль… — Он одной рукой поддерживал парня, а другой ловил капли на грязную ладонь…

Это и было спасением: дождь, холод, голос и жить… хочется.

Через месяц, случайно, встретил на Тверской самолётного попутчика. Тот обрадовался искренне, сразу представился: «Олег Игоревич». Сказал, что часто вспоминал и жалел, что не обменялись телефонами. Когда сели за столик и выпили за встречу, открылся:

— Я быка за рога беру сразу, крутить не буду. Я вам, Данила, предложение хочу сделать.

— Вы, простите, не голубой? — Данила никак не мог найти нужный тон и потому злился на себя и пикировал собеседника. Но тот понимал и посмеивался:

— Нет, я не в том смысле. Бизнес-предложение. Вы ведь, как-никак специалист по Антарктиде? А у меня своя фирма. Со всеми бумагами и лицензиями, вплоть до ООН.

— Ого?! А ООН-то зачем?

— Бизнес, дорогой мой, теперь и коллега, надеюсь…

— И что мы производить будем?

На маленькой эстраде, медленно вращающейся посреди зала, яркая блондинка, полуодетая и посасывающая микрофон, шептала в него осовремененное ретро: «Мишка, Мишка, где твоя сберкнижка, полная червонцев и уе…».

— Воду. Питьевую воду. Вы же говорили мне сами, что полмира страдает от недостатка воды. Помните? Ваши слова и идея ваша. Все честно. Я только кое-кого привлёк, кое-кого уговорил. Идея витает в воздухе! Тает, можно сказать, играя на теме и созвучиях, а? Африка, Азия… Тут — боль-ша-а-йя программа. Болыли-и-йе деньгии! Деньги идут через всякие фонды, проекты, благотворительные организации и комитеты спасения… Им, конечно, совершенно неважно — каков результат… Им надо вложить капитал… Кому-то это дает послабление от налогов… Кому-то — красивую рекламу. Имя международного спасителя… гуманного спонсора.

— Подождите-подождите! Вы плохо себе представляете — эта идея со льдом — это такое затратное производство. Спонсоров не хватит.

— Хватит!!! Какое производство?! Зачем? Антарктида покрыта двухкилометровым слоем льда — это сколько воды?..

— Но её невозможно доставить туда, где она нужна?