Залив белого призрака

Выходить из сарая под звёзды показалось опасно: сарай ограничивал, но не кричал, звёзды были знакомы, но что-то приказывали. Ему захотелось свободы от всех, захотелось бежать…

— Куда? Катастрофа, — прошептал он. — Катастрофа идёт на Землю!

— Кто идёт? — Женщина не понимала его неуверенных полушагов. — Ты про тех дураков ночных? Они не придут… Выходи-выходи, смельча-ак…

Дверь звездолёта заскрипела, запела, успела… Закрылась.

Земля уносила сарай, вращаясь в пространстве. Финк вспомнил чьи-то слова о течении, о женском коварстве, осторожную власть гравитации… Что-то надо было записать на память… Давно не вызывает Центр. — Я Финк, лучший… — Он опять забыл текст.

С ветки упала на нос ему капля. Робот испуганно вздрогнул. — У меня есть нос? — Он ощупывал лицо пальцами и неожиданно рассмеялся.

— Ты о чём, Финик? Весело? Я буду называть тебя — Финик. Можно?

— У меня есть нос? — Он посмотрел по сторонам. — Весело… — повторил её слово.

— Ох, как глаза у тебя засветились, Фини ст ты мой! Я назвала тебя — Финист. Ты понял? У тебя глаза сейчас ясные-ясные…

Этими глазами он видел мир впервые. Женщину, которая улыбалась. Улицу и людей. Несколько сосен и огромный платан. Жёлтый лист медленно поворачивал бок, коричнево-жёлтый. Голубь махал крыльями, выбирая, куда ему сесть, и косил глазом. Воздух от крыльев дунул прямо в лицо и напугал: Фыррр-фу-у! Собака остановилась у светофора, взглянула на Финка, как на человека, и смело пошла на зелёный свет.

«Я вхожу в море людей? — удивился Финк, — почему я перестал бояться?» — Он вспомнил слова контрабандиста: «В море святых нет. Все — грешные… Наше течение правильное, а слова — тёплые…» Подумал: «Я — живой?». Спросил громко:

— У меня есть лицо? Я тоже могу улыбаться? — Женщина его не услышала, но кивала головой согласно, и это ему не понравилось: «Не расслышала, а соглашается. Вот все они люди такие… От этого им катастрофа…»

Женщина опять повернулась к нему и взяла за руку:

— У тебя хорошая улыбка, — сказала.

Он кивнул и прошептал совсем тихо:

— Я улыбаюсь? Я становлюсь человеком? Зачем? Что мне делать? Как быть? Катастрофа?!

— Не мучься, дурачок. Главное — ты не один будешь.

— Как это — не один?

— Со мной… Один ум — хорошо, а два — лучше…

— У вас что — коллективный ум?

— Конечно. Один пошёл, а все за ним…

— Куда пошёл?

— Какая разница. Не задавай лишних вопросов. Будь проще.

Финк вспомнил Петруху, и ему захотелось стать проще и без проблем: «А зачем мне сейчас катастрофа? Какое мне до этого дело?». Ему захотелось выбросить мысли из головы или взять и забросить голову в море… В этот момент он ударился лбом в столб, звонко и больно. Кто-то крикнул: «Человек упал! Больной? Пьяный? Больной или пьяный… С Луны свалился».

Финку стало обидно, и он возразил, вставая:

— Ни с какой не с Луны. Я Финк, лучший робот Вселенной. Могу даже влюбиться… Могу — муравьём…

Женщина опять оказалась рядом и говорила быстро и громко, объясняла людям, но Финк её не понимал:

— Он хороший мужик, мы с ним чай пили, хлеб с чаем… Он немножко смешной и не все слова знает… Он честный, как будто из сказки…

Финк не понимал, о ком она говорит, зачем их обступили люди. Голубь опять пролетел совсем близко и качнул небо. Собака запуталась под ногами и отскочила испуганно, присела на хвост и подняла голову. Финку показалось, что рядом мелькнул Петруха. Похож? Где они теперь — Петруха, профессор, подводник… и три козырных короля, Индустрий… девочка, нырнувшая в такси? Смешно, что он решил её защитить? От кого? Разве надо защищать от людей?

— Я всех защитить хотел, — сказал громко. — Центр ничего не сказал мне. Но разве неясно, что я вас защищаю? Вы рады? Я чувствую — мы одинаково думаем. Мы — вместе?

Финк был почти счастлив. Катастрофа улетела в Космос. Его защищал коллективный Разум. Он это чувствовал.

Собака шла по переходу на зелёный свет и улыбалась, как на параде, глядя на Финка.

— Я прилетел к вам, чтобы вы не боялись меня. Я ваше продолжение в Космосе, — сказал робот голосом диктора центрального телевидения, будто с трибуны. — Я всех приглашаю в Космос! Я счастлив, что я здесь!

Трое полицейских подошли сбоку и взяли его под руки:

— Документы покажи.

— Какие документы?

— Паспорт давай.

— Какой паспорт?

— Ты что, псих?

— Я робот.

— А хобот есть?

— Я робот. Инопланетянин.

— Иностранец, говоришь? Паспорт давай!

— Я из Космоса. Вы должны меня слушать! Я прилетел сообщить вам о катастрофе.

— Террорист, что ли?

— Я могу снять голову…

— О-о-о, дядя, ты уже на три статьи наговорил. Лезь в машину! Они пытались запихнуть его в подъехавший УАЗик. — Наклонись, дурень! Голову, голову, давай…

Финк понял буквально, снял голову и подал её старшему…

На стене высотного дома великий Эйнштейн настраивал скрипку и показывал язык. С яркого баннера на другой стене летели на прохожих детали женского туалета и надпись «Завтра я сниму с себя всё!».

Финку расхотелось оставаться счастливым. Он сделался муравьём и пополз в Космос.