Заметки летописца

«Дѣла женской „переплетной“, принимая въ соображеніе недавность ея существованія, идутъ весьма успѣшно. Этому, конечно, много помогаетъ то, что работницы, имѣя въ виду свою собственную выгоду, трудятся съ утра до ночи, и если занимаются чѣмъ нибудь постороннимъ, то только между дѣломъ. Такъ, напр., они слѣдятъ за тѣмъ, что дѣлается вокругъ нихъ, но какимъ образомъ? Всѣ работницы, по-очереди, читаютъ вслухъ то, что назначается по общему согласію. Чтеніе это происходитъ во время работы, и, слѣдовательно^ одно другому не мѣшаетъ».

Вотъ главные существенные факты, которые мы нашли въ статьѣ и которые не только поинтересуютъ читателей, но, безъ сомнѣнія, вызовутъ къ себѣ у каждаго искреннее сочувствіе. Остановимся еще на нѣкоторыхъ заявленіяхъ статьи, весьма важныхъ для настоящаго пониманія дѣла.

1) Статья всячески вооружается противъ подозрѣній, которыя такъ обыкновенны въ этомъ случаѣ. Именно, она положительно заявляетъ, что, кромѣ прямаго труда и пользы, въ этихъ новыхъ- обществахъ не скрывается никакой задней мысли, что будетъ чистой ложью и клеветой, если кто причислитъ участвующія въ нихъ лица къ списку людей подозрительныхъ, сходящихся не безъ заднихъ цѣлей. Они хотятъ трудиться, извлекать пользу изъ своего труда и больше ничего. Статья находитъ, что только при этомъ условіи и можетъ идти хорошо дѣло.

«Мы уже имѣемъ», — говоритъ она, — «передъ глазами слишкомъ много печальныхъ примѣровъ, доказавшихъ, что все, начатое не по необходимости, а по одному принципу, не только само рушилось, но увлекало за собою много насущно-необходимаго, много истинно-полезнаго».

Слова можетъ быть не совсѣмъ точныя, но во всякомъ случаѣ прекрасныя, выражающія искренее желаніе дѣлать настоящее дѣло.

Это подтверждается еще болѣе слѣдующимъ обстоятельствомъ.

2) Статья вооружается противъ обезьянства въ этомъ дѣлѣ и заявляетъ существованіе его въ большихъ размѣрахъ.

«Заговоривъ о короткихъ волосахъ и простыхъ нарядахъ (статья упоминала о нихъ, какъ о подозрительныхъ признакахъ), чтобы быть вполнѣ безпристрастными, намъ необходимо замѣтить, что, дѣйствительно, между стрижеными дѣвками», но выраженію г. Аскоченскаго, есть много лицъ, не заслуживающихъ ни малѣйшаго, обезьянствующихъ, усвояющихъ только форму и наивно думающихъ, что достаточно надѣть простое платье и остричь волосы, чтобы быть прогрессистками. Но гдѣ же нѣтъ уродливыхъ фактовъ, особенно во времена переходныя, неустановившіяся? И слѣдуетъ ли изъ-за этихъ уродствъ, которыя со временемъ исчезнуть сами собою, забрасывать грязью десятки дѣйствительно честныхъ натуръ?

Опять скажемъ, — прекрасныя слова, и мы очень рады появленію ихъ въ печати. Положимъ, что эти уродства, какъ говоритъ статья, исчезнутъ сами, но указывать на нихъ непремѣнно слѣдуетъ, именно ради тѣхъ честныхъ натуръ, на которыя они бросаютъ тѣнь. Къ сожалѣнію, у насъ до сихъ поръ слѣдовали совершенно противоположной методѣ, именно старались покрывать всякую глупость и всякое уклоненіе. Эта политика потворства, которой держится болѣе или менѣе каждая партія, но которую слѣдуетъ терпѣть только какъ неизбѣжное зло, какъ горькую необходимость, и отъ которой слѣдуетъ отказываться при первой представившейся возможности, — ага политика была у насъ провозглашена величайшей мудростію и практиковалась въ самыхъ широкихъ размѣрахъ. Нашлись же у насъ рыцари, которые преломили копье съ г. Тургеневымъ даже за такую даму, какъ Авдотья Кукшина. Понятно, что, при такомъ ходѣ дѣлъ, даже самыя чистыя желанія и убѣжденія были уронены въ глазахъ общества, потеряли всякое его довѣріе и уваженіе. Поправить ~это дѣло можно только однимъ — отказаться отъ всякаго лукавства и укрывательства. Кажется, дѣло уже и вступаетъ на этотъ путь. Дожили мы, наконецъ, до этого; теперь, какъ говорится, въ газетахъ объявлено, что существуетъ въ Петербургѣ много Кукшиныхъ, и что эти Кукшины не заслуживаютъ ни малѣйшаго уваженія.