Замочек для моего любимого

Кирилл уже знал, что делать в таких случаях, а перенаправить разговор – дело несложное.

– Казаков получил предупреждение. Но вряд ли он успокоится.

– Тем более ты должен меня простить.

– А ты не должна давить на меня.

– Да, наверное. – Лилия опустила голову.

Но Кирилл заметил, как блеснули ее глаза. Как будто она уже одержала над ним победу. Что ж, это только укрепит его решимость держаться до последнего.

Лева Пасюк похож был на крысу – зубами, носом, глазами. Даже кличка у него крысиная. Но удар у него медвежий. Рука вроде бы обычная, кулак чуть меньше среднего, а врезал с такой силой, что на какой-то момент Канат потерял сознание. Упал, очнулся, поднялся.

Пасюк улыбался, радуясь погоде. Лес вокруг, пышная зелень, птичьи серенады. Или похоронные трели?..

– Хорошо у вас тут. Тепло, но не жарко, – сказал Пасюк.

– Где у нас? – Канат волком глянул на него. Встретил как человека в аэропорту, в гостиницу повез, и на тебе.

– Здесь жить будешь. Пока с Остоговым не решишь, – добавил Лева.

– Не понял…

С Остоговым Канат решил еще позавчера. С дерева стрелял, с шестисот метров. И попал мужику точно в голову. Сам видел, как жертва стала заваливаться назад, такую сцену никакой актер не изобразит. Да и какая могла быть сцена, если выстрела никто не ждал? И облавы не было. Спокойно выстрелил, без проблем ушел. Но сам выстрел – чистой воды шедевр. Шестьсот метров – дистанция суперпрофессионала. А на дерево залезть, устроиться там… И еще уйти надо было так, чтобы не осталось следов.

– Не понял? – удивленно повел бровью Пасюк и тут же снова пришел в движение.

Канат попытался закрыться, но не успел. Невероятной силы удар в «солнышко» заставил его скорчиться от боли.

– Это тебе привет из Сочи, – донеслось откуда-то из ада.

– Что не так? – прохрипел Канат.

– Ты Семена завалил! Ты же знал, где он прячется…

– Что?! – Канат вмиг забыл про боль.

Но Пасюк снова заставил его вспомнить о ней. Канат готовился закрыть голову или живот, но получил ногой в голень. Судорожная боль заставила его преклонить перед Левой колено.

– Не надо! – простонал он.

– И ты должен был знать, кого завалил.

– Как? Мы же сразу зашхерились…

– Плохо зашхерились.

– Связь только с тобой.

Канат перекочевал с одной хаты на другую, обновил гардероб. Все стволы в схроне, даже с собой ничего не прихватил, когда за Пасюком ехал. А жаль. Без железа с Пасюком, по ходу, не справиться. А он такой, что может привести приговор хозяина в исполнение. Если таковой существует. Канат знал, кто такой Семен Казаков.

– А если это «паленая» связь?

– Только давай без ребусов, – скривился Канат. – Я свое дело знаю.

– Хреново знаешь. Косяк за косяками. Косяки косяками ходят, – совсем не весело усмехнулся Пасюк.

– Черная полоса.

– Значит, застрелись.

– Я подумаю, – буркнул Канат.

– Или я помогу застрелиться.

– А Остогов?

– Без тебя решим.

– Ну да, – Канат сдержал насмешку, чтобы не злить Пасюка.

Он знал, как идут дела у Казакова. Стоял хозяин крепко, не вопрос, и хватка у него все та же, железная, но с исполнителями большие проблемы, только Канат и его люди. Ну, еще и Пасюк. Который в принципе может придумать вариант, чтобы и дело сделать, и Каната зачистить. Но не факт, что другие отработают лучше.

– Даю тебе последний шанс, – сказал Пасюк.

– Уговорил, – набыченно глянул на него Канат.

– Делай что хочешь, но вопрос должен быть закрыт.

– Почти уговорил.

Канат все прекрасно понимал. И косяки у него строем ходят, и Семена завалили. Но при этом ему дают возможность исправиться. А почему? Да потому что Казаков рвется решить вопрос любой ценой. Крыша у него съехала. А раз так, то нужно ковать железо – в золото.

Пасюк усмехнулся, глянув на него. Он, конечно, погорячился, причем ничуть об этом не жалеет. И Казаков продолжает считать Каната уродом. Но дело есть дело, и двигать его нужно не только словами.

Он сунул руку в саквояж и замер. Канат напрягся – вдруг там ствол? На самолете «железо» не провезти, но мало ли… Но Лева вынул деньги. Банковская упаковка пятитысячных купюр. Пол-«лимона» – деньги большие. Но время сейчас такое, на «мокрые» дела за идею не ходят.

А Остогова «замочить» можно. Выждать время, подготовить почву и сделать ход. У Каната в этом плане богатый опыт. Он справится, обязательно справится.

– Мало.

– Не понял, – удивился Пасюк.

– Мне нужен полный расчет.

– Сначала стулья.

– Будут стулья. И в лучшем виде. Но сначала расчет.

– А гарантии?

– Ты меня знаешь. Убить могу, а кинуть нет.

Канат выразительно глянул на Леву. Он мог убить и его самого. Тут, главное, задаться целью. И дать самому себе отмашку. Тогда его и танком не остановить. И Пасюка можно грохнуть, и самого Казакова…

– Если кинешь, тебя из-под земли достанут.

Канат едва заметно усмехнулся, глядя, как Пасюк достает деньги. Знают они с Евгением Спартаковичем, что без него проблему не решить, а поэтому будут платить как миленькие.

А уже потом постараются его наказать. И вот тут, главное, не лохануться, как сегодня.