Замок тамплиеров

Мартин Крюгер был вторым и последним гостем, которого ожидал Анжело Месси. Его черный лимузин появился через несколько минут. Мартин Крюгер, в отличие от Бэйтса, был грузным мужчиной небольшого роста и действительно честен во всем, что касалось финансов. Его нельзя было подкупить, склонить на свою сторону, заставить совершить подлог или другое мошенничество, даже пообещав ему за это баснословную сумму в качестве комиссионных. Но у Мартина Крюгера имелась другая слабость – он был чревоугодником. И за вкусное блюдо мог заплатить любые деньги, намного превышающие его реальную стоимость. Анжело Месси помнил случай, когда однажды в нью-йоркском ресторане Мартин Крюгер на его глазах выложил сто тысяч долларов за обыкновенный омлет, в котором кроме яиц присутствовали целые лобстеры, подавался он на подложке из жареной картошки и был украшен десятью унциями севрюжьей икры. Мартин Крюгер заплатил, не моргнув глазом, а съев, потребовал добавки, которая обошлась ему только вполовину дешевле. Но он также не жалел денег, потраченных на еду. При этом был чрезвычайно расчетлив и даже жаден, когда дело касалось трат на другие, порой самые насущные нужды.

– Глубокочтимый Мартин! – радушно приветствовал и его Анжело Месси. Но обнять Мартина Крюгера было не так просто, как худощавого Бэйтса. Поэтому они ограничились добродушными похлопываниями по плечу.

– Если мы больше никого не ждем, то я предлагаю пройти в дом и позавтракать, – сказал Мартин Крюгер, плотоядно облизываясь. – Встал сегодня ни свет, ни заря, чтобы поспеть вовремя. И почему такая спешка, не понимаю?

Эргюс Бэйтс, по всей видимости, также этого не понимал, и они уставились на Анжело Месси, который пригласил их, с немым вопросом в глазах.

– Я обязательно объясню, но только не здесь и не сейчас, – ответил он. И, понизив голос, сказал на древнем языке: – Brevis esse laboro, obscurus fiо – если я стараюсь быть кратким, я становлюсь непонятным.

– Copia verborum, copia verborum, – посетовал, качая головой, Мартин Крюгер. – Многословие – вот истинная беда нашего времени… Так что насчет завтрака?

– Морис с радостью угостит вас завтраком, – заверил его Анжело Месси. – По секрету он мне рассказал, что приобрел на аукционе белые трюфели. Торговался с каким-то индийским магараджей. И утер-таки ему нос, заплатив на сто тысяч фунтов стерлингов дороже.

– Сто тысяч фунтов, – равнодушно повторил Мартин Крюгер. – Какая проза жизни, когда речь идет об истинных ценностях!

Они прошли на террасу, где Морис, предупрежденный заранее, руководил официантами, расставлявшими на столике блюда и напитки. Вместо фрака на нем был одет светлый летний костюм, пошитый из паучьего шелка, который стоил не менее полумиллиона долларов за квадратный метр ткани. Увидев его, Мартин Крюгер осуждающе покачал головой и сказал:

– Морис, Морис… А ты расточителен, как я погляжу! Даже я не могу позволить себе купить такой костюм.

– А я не могу себе позволить белые трюфели на завтрак, – отпарировал Морис. – Не говоря уже об омлете с лобстерами.

– В яблочко, – злорадно рассмеялся Эргюс Бэйтс. Его всегда радовало, когда Мартин Крюгер терпел поражение. Но случалось это крайне редко.

Они с аппетитом позавтракали, изредка обмениваясь репликами о погоде. За едой Мартин Крюгер никогда не говорил о делах. А без его участия обсуждать деловые вопросы было бессмысленно.

– Мне кажется, или река Тара снова готова выйти из берегов, как несколько лет назад? – спросил Мартин Крюгер, кладя в рот кусочек трюфеля и с видимым удовольствием его разжевывая.

– Неужели штат Джорджия ждет новый ураган Флойд? – поддержал его Эргюс Бэйтс, вопросительно взглянув на Анжело Месси. – Помнится, тогда газеты утверждали, что это было самое сильное за последние пятьсот лет наводнение.

– Как всегда, преувеличили, – поморщился Анжело Месси. – Тара слишком мелководна, чтобы представлять реальную угрозу. А жаль! Местным жителям довольно скоро удалось оправиться от последствий урагана и наводнения.

– Я помню времена, когда Тара еще была судоходной, – задумчиво произнес Мартин Крюгер, пододвигая к себе вазочку с десертом. Взяв в руки золотую ложечку, инкрустированную алмазами, он с вожделением погрузил ее в сливочное мороженое, которое украшали взбитые сливки и кусочки съедобного золота. – Лет полтораста тому назад по ней ходили пароходы, перевозившие пассажиров и товары. А сейчас это крохотный грязный ручеек, который только иногда вспоминает о своем былом величии.

– Тара, как может, пытается отомстить людям, – сказал Эргюс Бэйтс. Он пил только кофе, запивая им маленькие кусочки шоколада «Chocopologie by Knipschildt», которые аккуратно отламывал от большой плитки. – Ведь это они виноваты в том, что она высыхает буквально на глазах.

– Люди своей жизнедеятельностью медленно, но верно убивают природу, – кивнул Анжело Месси. – Интересно, как они собираются жить, когда на земле не останется ни рек, ни лесов, ни плодородной почвы?

– Переселятся на другую планету, – зло сощурил глаза Эргюс Бэйтс. – Им не привыкать. А вот как будем жить мы?