Замуж? Не пойду!

– Я немного порыдал перед сном.

Дым не исчез, все также клубился черными тучами, окутывая меня тьмой, и я, недовольно поморщившись, продолжила:

– Если быть точнее закатил истерику.

– По поводу?

Ох, и тут допросчики не знакомы с деликатностью, так и норовят грязными сапогами в душу влезть.

– День был сложный, – пожала плечами я, снизойдя до привычной отговорки, и черный дым окутал меня вновь – кольцо правды оказалось максималистом.

– Правду! – коротко потребовал магистр.

– Вспомнил отца, – дым посветлел, и я облегчено выдохнула.

Но следующий вопрос буквально выбил меня из колеи:

– И с вами никого не было?

– В моей комнате? В душе? Ваши намеки оскорбительны, магистр! – сверкнула глазами так грозно, что умей я убивать взглядом, он бы уже упал сраженный насмерть: – Формулируйте вопросы корректней, не забывайте про Свод.

Жаль, полного названия этого самого Свода вспомнить сразу не смогла, и звучало это в итоге не так угрожающе, как тогда, когда через меня вещал Трей. Да и четкой уверенности в том, что эти вопросы как-то регламентируются этим самым Сводом, у меня не было. Поэтому действовала по наитию и однажды слышанной от Трея фразе: «Пусть только попробует. За оскорбление принца полагается смертная казнь». Кажется, тогда мой брат украл на кухне все пироги, заготовленные для званого обеда, и раздал их детишкам-попрошайкам у ворот, чем и заслужил хороший нагоняй от наставника. Хотя этот магистр тоже может оказаться принцем, а, значит, мы с ним равны по привилегированности.

Чуть не застонала с досады.

– Сразу после истерики вы отправились спать? – тем временем, скрипнув от недовольства зубами, переформулировал вопрос магистр.

– Да. И уснул без задних ног, – обрадовалась я тому, что скользкий момент мы все же миновали, вылавировав почти без потерь.

Потому что, чем больше я отвечала, тем сильнее во мне крепла уверенность – про приход Джана не должен узнать никто. Ни братец, который сначала набьет принцу физиономию, а потом поржет. Ни преподаватели, которые непонятно как могут трактовать услышанное. Ни другие адепты – этим только дай повод для сплетен. Да, и самой мне делиться этой тайной ни с кем не хотелось. Это было сугубо моё, личное.

– Каких ног? – переспросил дознаватель.

Кажется, я в очередной раз прокололась.

– Тех, которыми вы ходите.

– А почему они задние?

– Ну, не передние же? – переспросила я, лихорадочно пытаясь выпутаться. – Вопросы по существу будут или я могу вернуться к занятиям?

– Что вы знаете про амулет Искажения?

– Ничего, – ответила, разводя руками, а дым… Он остался прозрачным.

– Можете идти, – милостиво отпустил меня невидимый дознаватель, и я уже сделала шаг из круга: – Хотя нет, подождите, – окликнул он меня и замолчал, выдерживая трагическую паузу. – Вы безошибочно отыскали место, где был амулет. Вы видели его раньше?

– Нет.

– Тогда как вам это удалось?

И тут я растерялась. Потому что совсем не представляла, что на это ответить. И еще меньше понимала, как своим ответом не выдать себя или Фокси.

Драгоценные секунды утекали. Сердце отчаянно колотилось в груди, тревожным набатом отсчитывая удары. Что сказать? Интуиция? А что тут знают про нее? Предчувствие? Могут решить, что это мой не выявленный дар и тогда.… Не знаю, что тогда, но покинуть это место хотелось как можно скорее. Сказать, что почувствовала пустоту? Признаться в своей наблюдательности? А вдруг спросят, откуда она у меня? Смогу ли я ускользнуть от допросов, не выдав своих тайн?

Я беспомощно хлопала глазами, уставившись в темное пятнышко на полу, перебирая и просчитывая варианты. Мне казалось, что я размышляю слишком долго, так много умозаключений и логических цепочек из вопросов и ответов выстроилось в моей голове, но сердце отбило второй удар. Третий…

– Я заметил небольшое отличие в том месте, – начала было я, понимая, что дальше тянуть нечего.

«Молчи! Амулет был невидим!» – предостерегающе прозвенел чей-то голос в голове.

– Что за отличие? – с легким придыханием спросил невидимый дознаватель.

– Пыль…

– Что? – он явно не ожидал услышать такой ответ.

– Пыль лежала неровным слоем, – уже увереннее произнесла я.

«Что ты мелешь? – крайне невежливо возмутился вторгшийся в мою голову незнакомец. – Тут на каждом углу бытовые самоочищающиеся артефакты. Пыли просто нет».

Упс.

– Вы же понимаете, – нагнав доверительности в свой тон, словно вопрошающий мой партнер в тайном заговоре, продолжила я: – пылинка тут, волосок там – ну и мерзость, – скорчила брезгливую физиономию заносчивого принца. Не знаю, что вышло, но я старалась.

– Но там не было пылинок! И тем более волосков!

– Вот, – я даже подняла указательный палец в привычном земном жесте. – Разве это не удивительно?

Повисла гнетущая тишина. Сгустилась, превращаясь в молочный коктейль томительного ожидания. Сердце гулко отсчитывало тревожные удары, пока громкий голос не произнес отрывисто:

– Идите!

Сделала шаг на негнущихся ногах. Почему-то именно от этого короткого «Идите!» стало страшно до дрожи. Или это последствия отката?