Замуж за варвара, или Монашка на выданье

Я осталась наедине с собакой. Глянув на Малыша, села рядышком, погладила его по местечку между глаз, ткнула в нос и улыбнулась:

— Странные они, правда? Но ничего, теперь у тебя есть я.

Пес судорожно дернулся и скрипнул зубами. Громко. И очень неправильно. Никогда раньше не видела собак со столь неодобрительным выражением морды.

— Малыш? — позвала я собачку.

Он на миг замер, притих, а затем резко выгнулся и захрипел, при этом не просто меняя окрас, но и вообще теряя шерсть.

Я с визгом вскочила и кинулась к дверям. Несколько раз дернув ручку, с ужасом поняла, что меня заперли. Заперли! И не кто-нибудь, а мои друзья. Впрочем, какие они мне теперь друзья? Сволочи они! И после смерти от клыков больной собаки мой дух обязательно явится к ним, чтобы наказать за предательство!

Сзади раздавались довольно-таки неприятные звуки, оборачиваться совсем не хотелось. Нервно стукнув ногой по двери, я неожиданно громко выругалась и, закрыв глаза руками, завыла.

Рядом что-то упало, зашуршала ткань и, наконец, полилась вода. Любопытство победило страх перед смертью.

У столика с едой стоял мой абсолютно голый супруг, наполняя кубок сладким красным вином. Пса нигде не было. Совсем.

— А где Малыш? — с какой-то отчаянной надеждой в голосе спросила я.

— Перед тобой, — прохрипел Хакарк, опрокидывая в себя содержимое кубка.

— Но… Ты на него не похож. То есть… Этого не может быть.

— Не может — значит, не было, — согласился мой покладистый супруг, повторно наполняя кубок.

— Значит, это сон? — улыбнулась я.

— Значит, ты нашла приют в борделе? — вопросом ответил Хакарк.

Он наконец-то напился и развернулся ко мне, кривя губы в злой, очень злой усмешке. Я попыталась протолкнуть ком, образовавшийся в горле и грозивший удушьем, но поняла, что во рту сухо, как в пустынях Хастарии.

— Ты проглотила язык, женщина? — Супруг сжал ни в чем не повинный кубок. Пальцы побелели, железо жалобно скрипнуло, превращаясь в бесполезный кусок металла. — Отвечай мне.

Я молча развернулась к двери и в который раз потянула ручку. Безуспешно.

Сзади зарычал супруг.

— Помогите! — жалобно пискнула я. — Кто-нибудь.

— Зовешь продажных мужчин? — Вкрадчивый шепот в самое ухо прогремел громче выстрела из пушки. — Думаешь, одного меня будет мало?

— Хакарк, — шепнула, чувствуя, как близится ужасная смерть от остановки сердца. — Давай обсудим все, как приличные люди.

В ответ одна его рука легла на мою талию, вторая убрала распущенные волосы от лица и шеи, перекинув их за плечо.

— Говори, — разрешил он, едва ощутимо касаясь губами моих скул. — Представим, что ты — приличная леди.

Громко вздохнув, каждой клеточкой чувствуя его близость, я облизнула пересохшие губы и, слегка обернувшись, встретилась с ним взглядом.

— Ты накажешь меня? — спросила напрямик, встревоженно ожидая худшего.

— Накажу, — подтвердил он.

— Я понимаю, — шепнула, чувствуя, как вопреки логике, уходит страх, уступая место предвкушению. — Но… мне бы хотелось знать, как ты… Этот пес…

— Волк, — поправил супруг. Его рука медленно скользнула вверх, уже обосновавшись на жаждущей ласки груди.

— Он не был похож на волка, — заметила, прижимаясь еще теснее.

— Эд навел морок. Это все его колдовство.

— Пусть так, — кивнула я. — Но как? Как это возможно? Выходит, все легенды из моего детства — правда?

— Отчасти. Но я контролирую зверя. Достаточно просто не выводить меня из себя, женщина, и волка можно вовсе не увидеть.

— Но я видела его! — сообщила, заново переживая шок.

— Делай выводы! — пожал плечами муж, не собираясь оправдываться.

Немного подумав, пробормотала, все еще решая, как относиться к новому знанию:

— Могу пообещать быть осмотрительней.

— Могу притвориться, что поверил.

Мы замолчали. Его руки продолжали жить своей жизнью, исследуя мое тело, а в глазах горел огонь не то гнева, не то желания. А может, и того и другого вместе.

— Все остальные знали, — внезапно догадалась я. — Про… твою особенность. Все, кроме меня! Даже Фрида!

— Про магичку-рабыню расскажешь отдельно, — мотнул головой Хакарк. — А сейчас мне нужно немного остыть.

— Еще вина? — радостно предложила я.

— Нет.

— Ванну?

— Да. После наказания.

Я поморщилась. Слово-то какое, наказание! Ну не высечет же он меня?! Или?..

Резко развернувшись в руках супруга, я сурово взглянула в его непроницаемо-серые глаза и с упреком заявила:

— Если бы ты лучше следил за своей любовницей, мне не пришлось бы…

Договорить не успела. Хакарк утробно зарычал, схватил меня, приподнял и, крепко прижав к себе, впился в губы жадным поцелуем. Сначала я растерялась, но, решив, что это и есть его хваленое наказание, обрадовалась. Обхватив руками могучую шею, расслабилась в стальных объятиях и даже попыталась ответить на поцелуй. Получилось плохо и неумело, отчего я тут же смутилась.

Однако муж порыв оценил — я поняла это по упругой твердости, восставшей в один миг и с напором упирающейся мне в низ живота. Как мы оказались на широком диване, не помню, но брюки с панталонами слетели с меня в два счета, а рубашку супруг просто задрал до самой шеи. Бюстье отлетело в сторону, после чего он и сам примостился сверху.