Замуж за варвара, или Монашка на выданье

— То есть похищение Дарны и Тирэна — тоже мои домыслы?

— Нет.

— Славься, Яровир! — саркастично возопил Эд. — И что ты теперь намерен делать?

Хакарк отпустил меня, подошел к столу и, налив полный кубок вина, мигом осушил его.

— Правильней уйти, пока мы не разворошили осиное гнездо, — наконец сказал он.

— Значит, сбежим?

Ноздри Эда трепетали от бешенства.

— Хорошо бы уйти, чтобы вернуться во всеоружии. — Хакарк развернулся, громко поставив кубок на место. — Но враг первым перешел границы. Мы оставим женщин здесь, а сами отправимся в замок под личинами. Сможешь заколдовать сразу двоих?

Эд кивнул и заметно расслабился.

— Но ненадолго. Главное войти, а выходить придется своими силами.

Я не вынесла этого театра абсурда.

— Что значит — оставим женщин здесь?! Что вообще происходит? Куда вы направляетесь? К Раену? Он примет меня без всяких личин! Мы ведь практически родственники.

Хакарк опасно сверкнул глазами.

— Не понял.

— Он — жених ее сестры, — вступил в разговор Тирэн. — Камила Тарси обручена с Раеном и уже готовит подвенечный наряд.

— Вот как? — Супруг хмуро взглянул на меня. — И давно вы это спланировали?

— Кто спланировал? — не поняла я. — Тетушка Сильва — дальняя родственница его величества Прала иг Сивара — отца Раена. Они договорились о бракосочетании детей, когда Камила была еще в колыбели.

Хакарк странно переглянулся с Эдом, после чего они дружно двинулись к выходу, хватая за шкирку Тирэна.

— Куда? — успела вымолвить я.

— Будь здесь, женщина. Нам нужно поговорить без лишних ушей, — стало мне ответом.

Отныне я — лишние уши. Хотела стать любимой женой, а стала женщиной, мешающейся под ногами! Гнев буквально разрывал меня изнутри. Решив срочно подышать свежим воздухом, обернулась к окну и натолкнулась на лучащиеся интересом черные глаза своей рабыни.

— Не ходи замуж! — выпалила я, поднимая и демонстрируя руку с нитью верности. — Вот. Я пошла, и что же? Никуда не лезь, не заглядывайся на чужих мужчин, ничего не трогай. Не подслушивай. И вообще, иди рожай, женщина.

Я всхлипнула.

Фрида улыбнулась.

— Тебе кажется, что я говорю смешные вещи?! — разочарованно спросила я. — Не хочешь проявить солидарность? Успокоить? Посочувствовать, на худой конец.

Она покачала головой и улыбнулась шире.

— Ясно, — ледяным тоном ответила я. — Ступай себе куда-нибудь. А я пока тихонько посижу, подумаю о своей горькой судьбе. И о том, что пора прекращать жалеть людей, продаваемых на ярмарках!

Резко отвернувшись, ушла за ширму, села на стул и решила горько расплакаться. Только не получалось выдавить даже слезинки. Вот в былые времена, помню, рыдала по любому поводу без всяких усилий. А теперь, когда в жизни сплошные ужасы, хотелось только вредничать, вкусно поесть и выспаться. Ну и платье новое. Неужели так взрослеют?

Дверь со стуком распахнулась.

— Женщина! Подойди!

Я закинула ногу на ногу, перебросила волосы на плечо и стала переплетать косу.

— Дар-рна! — рыкнуло мое личное чудовище, явно приблизившись. — Сюда!

Задрав нос, я спокойно продолжила свое дело.

Ширма вновь отъехала в сторону. На горизонте нарисовался злющий варвар, уперевший руки в мощные бока.

— Оглохла?! — крикнул он.

— Теперь да, — поморщившись, ответила я. — Нечего в лишние уши кричать! Иди вон, разговаривай с теми, кому доверяешь!

Меня подняли за плечи и с силой встряхнули. Коса расплелась, волосы шелковым огнем рассыпались по плечам, упали на лицо.

— Не смей мне дерзить! — рявкнул Хакарк, приблизив рот к моим глазам. Видно, чтоб по губам читала, если и правда оглохла. — Если зову — беги навстречу. Если приказываю прятаться — прячься! Если говорю, что дело не твоего ума — значит, оно не твоего ума!

Я продолжала смотреть на его губы, ожидая продолжения.

— Женщина!

— Могу ли я говорить, супруг мой? — спросила, слегка задирая голову и встречаясь с серыми глазами зверя.

Хакарк медленно выдохнул и оглянулся на Эда, словно искал у брата поддержки или совета. Тот прокомментировал происходящее просто:

— Бабы. Их даже в наказание пороть страшно. Многим нравится.

Фрида фыркнула, Хакарк покачал головой и вновь уставился на меня немигающим тяжелым взглядом:

— Говори.

— Я хочу с вами во дворец, — тут же начала я.

— Нет.

— Раен не виноват! Его оклеветали! Тетка Сильва никогда не отдала бы дочь за развратника!

— Тебя она прекрасно отдала за дикаря и варвара, — парировал Хакарк.

И я обиженно замолчала. Отдала. И не только она. Отец и дядя — оба вычеркнули меня из своих жизней давным-давно. Ждали лишь выгодного контракта, чтоб продать подороже. Только к Камиле всегда относились иначе. Она старшая. Она — претендентка на трон Лавитарии.

Заметив, что я скуксилась и замолчала, муж потерял ко мне интерес. Поставил на ноги и даже ширму вернул на место.

— Зови продажного смертника! — пророкотал он куда-то в комнату.

Судя по удаляющимся шагам, один из присутствующих покинул нас, дабы исполнить поручение правителя кенарийцев. И никто не вступился за меня. Даже не попытался!

— Значит, мое мнение тебя совсем не волнует?!

Часто дыша от обиды, я выскочила из-за укрытия и уставилась на своего мучителя глазами, полными гнева.