Замужем с утра

 — Я пошлю за ним, — отозвался Лео, вставая и застегивая сюртук. — Мне не помешало бы размять ноги после полутора часов сидения в этом безумно тесном кресле. — Он перевел взгляд на Кэтрин: — Вы не хотите прогуляться?

Девушка покачала головой. В ложе она чувствовала себя в большей безопасности, чем в переполненном театральном фойе, среди бурлящей толпы. Две дамы в сопровождении джентльмена вошли в ложу, откинув портьеру, и тепло приветствовали чету Ратледж. Кэтрин напряженно застыла, когда Гарри представил ее лорду и леди Деспенсер и сестре леди Деспенсер, миссис Лисл. Она ожидала, что пришедшие обдадут ее холодом или отпустят в ее адрес язвительное замечание, но все трое держались вежливо и любезно. «Может быть, — криво усмехнулась про себя Кэтрин, — пора перестать думать о людях худшее».

Поппи спросила леди Деспенсер о ее ребенке, недавно перенесшем болезнь, и та поведала во всех подробностях, как удалось поставить мальчика на ноги. Потом в ложу вошли еще несколько человек, желая переброситься парой слов с Гарри. Кэтрин отошла в сторонку, чтобы пропустить их. Она остановилась возле входа в ложу, у портьеры, и принялась терпеливо ждать. Из коридора и из ложи доносился неумолчный гул голосов. Зал внизу гудел как растревоженный улей. В театре стояла духота. От массы мельтешащих человеческих тел исходили волны жара. «Скорее бы закончился антракт», — подумала Кэтрин.

Она стояла, сложив руки за спиной, как вдруг между портьерами скользнула чья-то ладонь и сжала ее запястье. Мужское тело приникло к ней. На губах Кэтрин мелькнула улыбка. Интересно, какую игру затеял Лео?

Но голос, раздавшийся у нее за спиной, принадлежал не Лео. Это был голос из ее ночных кошмаров.

 — Как чудесно ты выглядишь в своих прелестных перышках, моя голубка.

Глава 25

Кэтрин окаменела, обтянутая перчаткой рука ее сжалась в кулак, но лорд Латимер цепко держал ее, не давая вырваться. Вывернув запястье Кэтрин, он заломил ей руку за спину и заговорил приглушенным голосом.

Ошеломленная, застывшая от ужаса девушка поначалу ничего не слышала, кроме бешеного стука крови в ушах. Казалось, время дрогнуло, споткнулось и натужно поползло.

 — ...Твое появление вызвало великое множество вопросов... — говорил Латимер. Голос его сочился презрением. — Все хотят знать больше о загадочной сестрице Ратледжа... Красива она или уродлива? Воспитанна или вульгарна? С достатком или нищая? О, я мог бы многое порассказать о тебе. «Она красавица, — сказал бы я своим любопытным друзьям, — воспитана знаменитой сводней. Вдобавок мошенница, подделка, а самое главное — шлюха».

Кэтрин тяжело дышала, гневно раздувая ноздри. Это был ее первый выход в свет, после того как Гарри публично признал родство с ней, и ей не хотелось устраивать сцену. Громкая ссора с лордом Латимером неизбежно выдала бы тщательно оберегаемую тайну и привела бы к скандалу, разрушив репутацию Кэтрин.

 — Почему бы вам не добавить к этому, — прошептала она, — что вы грязный распутник, пытавшийся силой овладеть пятнадцатилетней девочкой?

 — Шш-ш! Уж кому-кому, а тебе должно быть известно, Кэтрин: мужчине никогда не ставят в вину его страсти, даже самые порочные. Молва осуждает женщину, источник вожделения. Пытаясь вызвать к себе сочувствие, ты ничего не добьешься. Общество презирает женщин, корчащих из себя жертв, особенно если они красивы.

 — Лорд Рамзи...

 — Рамзи использует тебя и отшвырнет, как он обычно поступает с женщинами. Надеюсь, ты не настолько тщеславна или глупа, чтобы возомнить, что чем-то отличаешься от других?

 — Чего вы хотите? — процедила Кэтрин сквозь стиснутые зубы.

 — Получить то, за что я заплатил много лет назад, — прошипел Латимер. — И я возьму свое, будь спокойна. У тебя нет иного будущего, дорогуша. Добропорядочная жизнь не для таких, как ты. Жернова слухов перемелют твои жалкие косточки, тебя не пустят на порог ни одного приличного дома.

Стальные пальцы разжались, и мучитель Кэтрин исчез.

Дрожащая Кэтрин проковыляла на негнущихся ногах к креслу и рухнула в него. Пытаясь успокоиться, она смотрела прямо перед собой невидящими глазами. Людской гомон слышался со всех сторон. Кэтрин попробовала обуздать свой страх, побороть дрожь. Не то чтобы она действительно боялась Латимера. Этот человек вызывал у нее отвращение, но больше не представлял угрозы, как когда-то в прошлом. Теперь Кэтрин располагала достаточными средствами, чтобы жить, как ей нравится. У нее был Гарри и Поппи, и Хатауэи.

Но Латимер с беспощадной точностью угадал ее истинные страхи. Сражаться можно с человеком, но не со слухами. Можно лгать о своем прошлом, но правда неизбежно выйдет наружу. Люди клянутся в верности и преданности, однако подобные обещания слишком часто нарушаются.

Кэтрин охватило уныние. Она почувствовала себя... замаранной.

Улыбающаяся Поппи присела рядом.

 — Вот-вот начнется второе действие, — заговорила она. — Думаете, крестьянин отомстит владельцу поместья?

 — О, несомненно, — отозвалась Кэтрин, безуспешно пытаясь придать голосу беззаботность.

Поппи внимательнее пригляделась к девушке. Улыбка ее поблекла.