Замужем за облаком. Полное собрание рассказов

Какое-то время мы едем в молчании, потом делаем несколько поворотов, то влево, то вправо, и останавливается перед большим книжным магазином. Там у входа столпилось несколько сот человек – их так много, что даже копов прислали следить за порядком.

Как только толпа замечает наш лимузин, она подается вперед. Я не в курсе, что к чему, но предпочитаю не высовываться, пока кто-нибудь не подскажет мне, что делать.

Шофер вылезает наружу, обходит вокруг машины и открывает передо мной дверцу. Он улыбается и выставляет локоть, чтобы я, значит, на него оперся, да только мне не нужны чьи-то локти для таких дел, и я вылезаю без его помощи.

Это безумие. Весь мир вокруг, похоже, сдвинулся по фазе. «Рикки! Рикки!» Толпа восторженно вопит, визжит и напирает. Даже с учетом всего случившегося за последний час мне требуется несколько секунд, чтобы понять: они пришли сюда ради меня – конкретно меня, а не ради какого-то другого Рикки.

Я и моргнуть не успеваю, как два копа хватают меня под руки и тащат к входу в магазин. Добраться туда не так-то легко, нас плотно окружает толпа.

– Рикки, я тебя обожаю!

– Я твой самый верный поклонник!

– Рикки, подпиши книгу для моей мамочки. Она лежит при смерти!

– Распишись на моей голове, Рикки! Она выбрита специально под твой автограф!

– Рикки, это тебе! – Могучая толстуха на манер таранного форварда прорывается сквозь толпу, неся над головой багровый торт размером больше унитазного сиденья и с завитушечной надписью желтым кремом: «Фан-клуб Рикки Прусека».

– Прочь! – орет один из копов и бьет толстуху по рукам с такой силой, что торт куда-то улетает – я не вижу куда, потому что меня продолжают тащить к дверям.

Внутри магазина толпа еще плотнее, но копы пробиваются и сквозь нее, наконец доставляя меня к столику в глубине зала, на котором лежит стопка книг высотой в милю. Здешняя начальница, блондинка в самом соку, смотрит на меня так, словно ей невтерпеж осуществить со мной на пару все свои сексуальные фантазии.

– Мистер Прусек, это такая честь для всех нас! – Она жмет мою руку, а у самой ладошка такая мягкая и теплая, что хочется свернуться в ней калачиком и сладко вздремнуть.

Но у меня нет времени. В зале толчея и вой, все требуют скорее начинать. Ладно, сажусь я за столик с кипой книг. У меня есть только секунда, чтобы взглянуть на обложку. Там большое цветное фото моей улыбающейся физии и название: «Рикки Прусек. БЕССМЕРТНЫЙ Я».

Сказать по правде, я не большой любитель чтения, а сама мысль о том, чтобы написать книгу, так же далека от меня, как долбаная Антарктика, но что мне прикажете делать? Объявить, что я совсем не тот Рик? Боюсь, это уже не прокатит.

Мне суют в руку черный жирный маркер – и пошла кутерьма.

– Вы не могли бы написать «Для Лео Шпехта», сэр? По-немецки «шпехт» значит «дятел», вы в курсе?

Я гляжу на него:

– Взаправду, что ли?

Пишу «Задолбись, Лео. С любовью, Рикки» поперек своего фото и протягиваю ему. Он изумляется:

– Ого, автограф прямо на обложке! Как оригинально!

– Будьте добры, напишите: «Диане с любовью».

– А мне, пожалуйста, такой текст: «Дорогому другу Эду. Я навсегда запомню твой коричный тост».

– Чего? С каких шишей мне это писать? Что за хренячий тост? Да я тебя знать не знаю!

Чудила Эд, похоже, вот-вот зарыдает. И начинает униженно передо мной извиняться, вы представляете?

Так оно тянется и тянется, рука уже дрожит от усталости. Люди приносят по десятку книг, хотя разрешено не больше двух с носа. Сексапильная блондинка стоит рядом с моим столом и буравит почитателей ястребиным взглядом. Время от времени она спрашивает, не хочу ли я перекусить, не мучит ли меня жажда. Что я действительно хочу, так это сигарету, но курить здесь наверняка запрещается, и я не говорю ей ничего.

Я начинаю уже реально выдыхаться, когда перед столиком возникает та самая толстуха, что пыталась всучить мне торт. Выглядит она так, словно явилась прямиком из стивен-кинговского кошмара. Теперь я вижу, куда делся выбитый копом торт с багровой глазурью и шоколадной начинкой – он размазался по всему ее обширному фасаду. Слипшиеся волосы стоят дыбом, как будто она совала голову в сушильную машину, и дополняется это таким свирепым взглядом, что у меня сердце уходит в пятки. Она держит экземпляр моей книги, также вымазанный в торте.

– Я три дня ждала этой минуты. Вы должны подписать для меня книгу!

– Нет проблем. Что вам написать?

Но она крепко прижимает книгу к груди, как будто боясь, что я ее украду.

– Ну хорошо, я…

– Книгу для МЕНЯ! – вопит она так громко, что все в этом чертовом магазине замирают на месте.

Я не успеваю опомниться, как она отшвыривает в сторону стол. Копы пытаются ее перехватить, но слишком поздно – она уже сцапала меня за грудки.

– Ты должен подписать это для меня, для Виолетты! Ты обязан…

Копы налетают сзади и пытаются пригнуть ее к полу, но завалить такую махину непросто; к тому же она не отпускает мою рубашку, а я ничего не могу сделать при такой разнице в весовых категориях.