АНДЖЕЙ

ЗЕМЯНЬСКИЙ

ЗАПАХ СТЕКЛА

ЗАПАХ СТЕКЛА

Совершенно неожиданно трава начала терять цвет. Нет, она вовсе не увядала. Вовсе даже наоборот – делалась буйной, ходила волнами, словно стебли двигали какие-то дуновения ветра, которых находящиеся рядом люди не были в состоянии почувствовать. Она просто теряла цвет. Серела молниеносно, причем так, что на нее трудно было глядеть: идеально единообразная, серая поверхность, без теней, без рефлексов высоко стоящего солнца. Кто бы не глянул в центр изменений, у него возникли бы серьезные проблемы с аккомодацией глаз.

- Что это? – спросил пожилой, грузный господин в "трениках", едва держащихся на громадном брюхе. – Вы все видите то же, что и я?

- Господи, - молодая женщина в купальном костюме, типичном для семидесятых годов (громадные труселя, закрывающие все, что только можно было закрыть, и такой же огромный лифчик), приподнялась на одеяле, разложенном у самого крыльца пансионата. – Что это?

Громадное серое пятно увеличивалось постепенно, все медленнее и медленнее, образуя не не слишком правильный, рваный круг. Сложно было оценить его диаметр по причине проблем с аккомодацией глаз. Скорее всего – метров тридцать. А через мгновение начали сереть деревья. Словно бы это "нечто" высасывало зеленый и коричневый цвета. Оставляя только серость.

Полтора десятка человек, отпускников-обитателей пансионата "Поруда", не могли оторвать глаз от зоны серости. Было в этом нечто беспокоящее, но пока что страха никто не испытывал. Явление было слишком странным, слишком уже необыденным, чтобы вот так, сразу перепугаться. Две студентки в каких-то кошмарных полотняных купальных костюмах в цветочек, едва-едва приподняли головы с подушек на изголовьях деревянных лежаков. Ладонями они прикрывали глаза от солнца.

- А это расширяется? – спросил пожилой мужчина профессорского вида, поправляя очки.

- Не знаю, - ответил ему тот, что был в "трениках". – Похоже, уже нет.

- Нужно вызвать милицию! – сказала женщина, что готовила бутерброды на веранде.

- И по какой такой причине?

- Ну… полагается вызывать милицию.

- И что мы им скажем? Что трава серая?

- Ну… может это какое-то отравление. Или чего-то.

- Отравления окружающей среды, проше пани, это на Западе, - похвастался своими знаниями "профессор". – У нас, в социалистическом обществе, все чисто.

- К сожалению, - прибавил "частник" если не "зеленщик"¹, судя по "форду таунусу", которым он бессовестно хвастался, паркуя у самого входа в пансионат, чтобы машина всем бросалась в глаза.

- Что "к сожалению"?

- "К сожалению" в том смысле, что в социализме все "чисто". Потому что здесь ничего и не происходит.

- А вы бы хотели отравленные пляжи, как в Италии?

Какая-то женщина, ведущая за руку ребенка, одетого в неумелый "самопал", изображающий "моряцкую форму", встала в дверях пансионата.

- И перестань, наконец, тереть глаза! – кричала она на мальчишку. – Слепым хочешь стать?! Газ себе выковырять хочешь?! Слыхал, что говорил пан доктор? Что нужно сдерживаться силой воли!

Пацану не повезло. Перелом шестидесятых и семидесятых годов был периодом, когда практически не существовало каких-либо лекарств от аллергии. Чаще всего, эту болезнь даже и не диагностировали. Детей, чувствительных к пыльце, врачи летом отсылали в деревню, чтобы они "сменили климат", прямиком в самую кошмарную концентрацию аллергенов. Дети, уже погруженные в депрессию, отодвигаемые окружением и собственной семьей – по причине вечно красных глаз, кашля, чихания, соплей из носа – таким образом перековывали в калек, провоцируя развитие болезни, вплоть до бронхиальной астмы.

- Ну, и вот что ты делаешь?! – вопила женщина. – Я же тебе говорю: не три глаза!!! – тут она резко остановилась и поглядела на остров идеальной серости в полутора десятках шагов… - О… А что это за странное пятно?

- А его здесь нет, - с издевкой бросил частник. – Отравления окружающей среды бывает только на Западе.

- И как раз вы будете об этом говорить! – "Профессор" взял в руку длинную заостренную палку, на которой вчера кто-то жарил на костре колбасу. Решительным шагом он подошел к границе серой зоны. Какое-то время внимательно приглядывался к ней, после чего поковырялся палкой в траве. – Она не сгоревшая. Это не зола.

- Тогда почему невозможно сконцентрировать взгляд? – спросила одна из студенток.

- Не знаю. Словно бы совсем не было тени.

"Профессор" вытащил из-за резинки "треников" платок, сложил его, прижал ко рту и чихнул, продолжая копаться палкой.

- Но ведь даже от стебля должна быть какая-никакая тень, - сказала одна из студенток.

- Ну, не знаю, - они едва понимали голос, заглушаемый платком у рта. – Если что-то является идеально серым…

- Но ведь это случилось так неожиданно. Это…

Парнишка с нераспознанной аллергией, освободившись на миг от опеки сверхзаботливой мамаши, рванул вперед. Он подбежал к "профессору" и сорвал горсть серой травы.

- Брось!!!

- Назад, сопляк!

- Не прикасайся к этому!