Записки

Я крепко спала, когда в восемь часов утра разбудил меня голос Чоглокова; он взломал замок стеклянной двери комнаты, в которой мы спали, и, войдя, поспешно откинул занавесы в ногах у постели и сказал, чтобы мы скорее вставали, потому что фундамент дома опускается. Великий князь одним прыжком очутился у двери, я же стала расспрашивать у Чоглокова, что это значит, так как не имела понятия и не знала, была тут опасность или нет. Он повторил мне, чтоб я скорее вставала и что он не выйдет без меня из этого дома; я просила его выйти, чтоб иметь возможность встать; он это исполнил. Я оделась довольно скоро; надела чулки, юбку, верхнюю юбку и пошла будить Крузе, которая крепко спала в другой комнате и о которой никто не подумал. Я подождала, пока она встанет и оденется, взяла еще шубку и сказала ей: «Идем, выйдем». Только произнесла я эти слова и занесла ногу через порог комнаты Крузе, как мы услышали шум, подобный тому, какой производит линейное судно, опускаясь с верфи. Крузе закричала: «Это землетрясение!» Мы хотели ускорить шаги, но только успели сделать шага три-четыре, как пол, по которому мы шли, начал двигаться подобно волнам на море в бурную погоду, вследствие чего Крузе, я и прибежавшая горничная повалились все трое на этот содрогающийся пол с такою силою, что причинили себе немало ушибов.