Записки бойца Армии теней

Походы… Лагеря летние, лагеря зимние — палатки в снегу… Шагает кучка ребят в десять-пятнадцать человек. Бодро, весело, с песнями… Излюбленным местом была гора Авала, в двадцати километрах от Белграда. За нею находилась большая полянка среди вековых буков и дубов. Рядом — источник с ледяной водой. Вывешивали «приказы» — распорядок дня и ночи, с распределением должностей и дежурств: кому сегодня поваром, кому — ответственным за порядок в лагере, кому и в какие часы дежурить ночью у костра… Полная самостоятельность! Каждый из нас становился то ли «краснокожим», то ли Тарзаном… Я и некоторые другие, как Шурик Акаловский, предпочитали сплетать себе ложе в кроне деревьев, повыше над землей, нечто вроде гамака, и там спать. Днем — сигнализация флажками, свистками, игры, хождение и бег по азимуту — по компасу и карте… Вечером, у костра — целые концерты с интермедиями, миниатюрами, пантомимами, песнями… И, конечно, с обязательным индейским жертвенным танцем, с «Журавлем» (частушками)… Вспоминаю и улыбаюсь, и бодрею: как прекрасна жизнь! А ведь, бывало, вставали в четыре утра, чтобы проделать эти двадцать километров пешком, поиграть в футбол, другие игры, побыть хоть немножко (если поход однодневный) у костра, и поздно ночью вернуться домой! Как приятно было чувствовать, что наливающиеся мышцы «мешают ходить»! Участвовали мы и в «джембори» — международном слете скаутов в Топчидере. Затем нашу организацию оживили и прибывшие из Сараева скаут-мастеры Б. Мартино, В. Пелипец и Малик Мулич; в противовес нашему, появился их журнал «Мы», отпечатанный на ротаторе.

* * *

Окончив гимназию, я поступил в медицинский институт Белградского университета. На первое время снял комнатушку в трущобном районе Ятаган-Мала. Казалось, начинается светлый путь обучения с приобретением твердой, благородной специальности на благо людям, путь, который избрал сам и по которому пройдет спокойная, полезная жизнь.

Но вот пронеслись продавцы газет. Размахивая ими, они неистово выкрикивали: «Германия напала на Польшу… Она обвиняет Польшу в…» Я схватил газету. Как-то неясно, сбивчиво объяснялось, что в отместку за польскую диверсию немецкие войска вошли в Польшу. На следующий день было опубликовано заявление Италии, что она-де «остается вне войны». Великобритания и Франция требуют немедленного прекращения военных действий и вывода немецких войск из Польши.

По радио из Берлина прорывается голос Гитлера. Говорит он быстро, сильно картавя и часто до выкриков повышая голос. В ответ — рев многочисленной толпы, ее дружные и частые восторженные возгласы «Зиг хайль!». Это действует устрашающе. Будто огромная стая тысяч озлобленных волков гонится за тобой, вот-вот настигнет, а у тебя или совсем нет сил, или они на исходе, и ты еле-еле, на последнем дыхании, уносишь ноги…

Новые сообщения: 3-го сентября 1939 года, Великобритания объявляет ультиматум Германии. То же, несколькими часами позже, делает и Франция. В душе облегчение: теперь Германия одумается, и конфликт будет ликвидирован. Нет, ультиматум не достигает цели, и Англия с Францией встают на защиту Польши. «Молодцы!» — думаем мы. Сдержали свое слово, стали на защиту! Теперь-то они быстро обуздают зарвавшийся наглый фашизм. Ну что может какая-то там Германия против двух столь мощных держав?! Что будет дальше? Гитлер добивался Силезии, потом Данцигского коридора. Ему во всем уступали, ублажали… Доублажались! У моих сербских друзей давно было недоверие и неприязнь к «швабам»…

США объявляют о своем нейтралитете. И, действительно, какое им дело до какой-то там далекой от них Европы!

Немецкие войска углубляются в Польшу. 15-го Варшава отклоняет предъявленный ей ультиматум о капитуляции — поляки все еще верят в действенную помощь Англии и Франции. Героический народ! Вот только непонятно: почему они не просят помощи у великого соседа? Ведь еще немного, и гитлеровцы их раздавят! И тут неожиданное сообщение: части Красной Армии тоже вступают в Польшу! Сообщают, что, мол, «по-дружески», без единого выстрела! Очевидно, Советский Союз решил-таки помочь своему слабенькому соседу. Как благородно!

19-го, чтобы избежать, как мы считали, конфронтации с мощным Советским Союзом, Гитлер умеряет свой пыл и останавливает продвижение войск. 28-го Варшава капитулирует, правительство бежит в Румынию. Туда же тянутся, не желая попасть в плен, остатки польской армии. Все произошло так молниеносно, что большинству польских войск так и не довелось участвовать в боях.