Записки брюзги, или Какими мы (не) будем

Эрнсту – ему что, расстрел грозил?! Полагаю, в худшем случае – комфортное дауншифтерство, производство докфильмов и пост главреда в журнале типа Newsweek. Но он предпочел наступить на горло собственным песням ради песен о главном (и чем дальше – тем более песен о Главном) и связанных с этим благами.

И это явление, это предательство, это «свобода в обмен на продовольствие» – ширится и растет. Так что остатки свободной гвардии выглядят в глазах большинства маргиналами, в смысле – идиотами. Лера Новодворская? – русофобка и дебилка. Тот же Козаков? – он че, мальчик, еще бы пушкинского «властителя хитрого и лукавого» прочел! Правозащитники, НГО, узники совести? – козлы, лузеры, неудачники, содержанки Запада, не способные заработать ни копейки и вообще не способные ни на что.

Хорошо, что Сахаров умер, а остальные оглохли и ослепли.

Я хотел сказать, «не могу осуждать их» – но, собственно, почему не могу? Я тоже был из таких, из самоцензурирующих, поскольку начинал профессиональную карьеру в советское время. Но однажды Валерий Аграновский, игравший в советской журналистике примерно ту роль, которую сегодня Валерий Панюшкин играет в журналистике российской, на меня закричал: «Зачем вы себя режете?! Это пусть они вас режут! А вы оставляйте все до конца! Если они что-то вырежут, у вас не будет хорошего текста, но будет чистая совесть! А если сами вырежете, не будет ни текста, ни совести!»

И, судя по тому, что все прекрасно поняли, что стоит за местоимением «они», эта формула снова верна, хотя на нее снова никто не обращает внимания.

То есть цензура, или Главлит, или Управление по контролю гостайн и нравственности (при Минпечати) – но что-то из этого ряда непременно появится, вопрос только в сроках.

Могу даже предложить тест. Если в моей статье вам ни разу не встретилось имя «Путин» – значит, цензуру введут до конца уже этого года. А если встретилось – значит, до конца следующего.

2007

Марш капиталистов

Капиталистов в России больше, чем принято думать. Потому что капитал – это вложение сил, средств и работы ума в то, что со временем не просто окупится, но окупится многократно. Причем не обязательно в материальном смысле.

Недавно профессор Уорвикского университета, член палаты лордов британского парламента Роберт Скидельский поделился примечательным наблюдением. «Труд вознаграждается меньше, чем капитал», – написал он о современном феномене.

К такому выводу он пришел, сравнивая растущий разрыв в оплате труда рядовых сотрудников и топ-менеджеров: по мнению сэра Роберта, управленцев владельцы бизнеса все чаще рассматривают как партнеров, давая им все большую долю в прибыли. Скажем, в Британии доходы топ-менеджеров растут на 20 % в год, а рядовых сотрудников – на 4–5 %. В США доходы гендиректоров превышают доходы подчиненных в четыреста раз (а еще десять лет назад превышали всего в девяносто). Но вывод и без этих примеров кажется настолько очевидным, что в своей простоте ошеломляет.

И в самом деле, капитал большинства россиян – их квартиры, дачи, гаражи, земельные наделы, их акции и доли в ПИФах, их бизнес, наконец, – перевешивает все их суммарные зарплаты, премии, бонусы, гонорары и прочий доход по труду. У меня, во всяком случае, перевешивают. Попробуйте совершить аналогичный подсчет для себя – уверяю, увлекательнейшее случится предприятие!

Даже у тех, кто застыл во временах СССР, не адаптировавшись к новой реальности, есть возможность приватизировать старую государственную квартиру, обратив ее в частный капитал. Стоимость этого капитала почти наверняка перевесит все полученные во времена СССР зарплаты, даже если их пересчитать по забавному официальному курсу шестьдесят четыре копейки за доллар.

Если перевести это теоретическое наблюдение в практическую плоскость, то получится следующее. Те, кто тратят сегодня деньги на потребление – они их просто тратят, а те, кто превращают деньги в капитал – получают назад многажды умноженное. Что даже по форме своей звучит как библейская притча о сыновьях и даденных им отцом таланах.

Причем – это я уже от себя, а не от сэра Роберта прибавляю – капитал может быть разного свойства, не обязательно финансового. Здоровье – тоже капитал, как и образование, как и опыт жизни в другой стране, как и владение иностранным языком, незнание которого обычно оправдывается формулой: «вот понадобится, тогда и выучу, а сейчас зачем?». (Кстати: а правда, зачем? За все профессии не отвечу, но журналист без иностранного не сделает, например, карьеры главного редактора в глянцевом журнале: почти все они издаются по иностранной лицензии, поддерживая связь с франшизодателем. Даже ассистентка в редакции должна говорить по-английски – чтобы не обмишуриться с «хэллоу, общежитие слушает»).

Казалось бы, если труд приносит меньше, чем капитал, то конвертируй как можно быстрее в капитал свой труд: это так же верно, как конвертировать доллары в рубли при падающем долларе – и наоборот. Но не так очевидно: большинство предпочитает не инвестировать, а потреблять.