Записки Черного Властелина

Раздражение, вдруг прозвучавшее в голосе чародея, не столько испугало Эрика, сколько удивило, но он почувствовал, что вопросы пока лучше оставить и поэтому промолчал. А что он мог сказать по поводу своих планов, если дальше сегодняшнего вечера его мысленный взор не заглядывал? Нет, конечно, он мечтал стать рыцарем, прославиться на полях сражений, жениться на принцессе и все такое, но нынешний поступок явно его к этому не приближал. А просто признаться, что он не хочет расставаться с Элли, а дальше пусть думает тот, у кого голова большая, было как-то даже стыдно.

Надо отметить, что Скиталец не прочувствовал ситуацию и отнес молчание объекта на счет естественного нежелания откровенничать с незнакомым человеком. Поэтому самым полезным волшебнику показалось дать понять, что ему и так практически все известно:

– Послушай, ты же устраиваешь этот побег не ради того, чтобы избежать службы в королевской армии, так?

– Так.

– Значит, остается единственный вариант – ты хочешь сбежать вместе со своей… кх-м… возлюбленной. Как, кстати, ее зовут?

– Элли.

– Ну что ж… – Бьорн слегка пожал плечами и удержался от лукавых восклицаний типа «Какое красивое имя!» Куда большего труда ему стоило не огласить свои истинные мысли: «Наверняка какая-нибудь маленькая деревенская замарашка с одной извилиной, да и то прямой!..» – Короче, уедете вы с Элли отсюда и, наверное, даже благополучно доберетесь до ближайшего города. А что потом?.. Я надеюсь, ты понимаешь, что твой отец так все это не оставит и бросится в погоню. Что тогда?

Молчание. Глухое.

Тут Бьорн впервые за время разговора встревожился не на шутку: испуг, растерянность, скрытность – все было объяснимо, но это-то как понять? Ведь раньше, несмотря на наивность, Эрик поступал как человек, имеющий некоторое представление о результатах своих действий. Если же им руководили извне (а такое подозрение возникало в списке первым), тогда тот ли он, кто был нужен Бьорну? Днем старый волшебник почти убедил себя, что да, перед ним новый герой, и вот опять чертовы сомнения. А ведь как все удачно складывалось! Герой изволит бежать из дому – что может быть лучше? Никаких проблем при расставании с родителями, не надо уговоров для вытаскивания из-под отчего крова, а в перспективе после такого антиобщественного поступка полная зависимость от волшебника – благодетеля и заступника… На этот раз работа выглядела настолько непыльной, что Скиталец подошел к ней исключительно добросовестно и даже подстраховался, в результате чего пара лучших лошадей из отряда светоносцев уже ждала в ближайшей роще, готовая умчать их с Эриком в голубые дали. Оставалась, правда, досадная мелочь с этой дурацкой любовью – Элли нужна была волшебнику как печени цирроз, но он (по примеру некоторых других) не сомневался, что ближе к делу найдет способ извернуться. И вот Бьорн увидел вдруг, как вся лафа начинает накрываться медным тазом…

Так что юноша, которому надоело стоять и молчать, выступил крайне неудачно, спросив:

– Может, я пойду? А то время уже позднее…

– Куда пойдешь? Тебе что, жить надоело?! – рявкнул Бьорн, безуспешно пытаясь сдержаться. – Выкладывай-ка лучше, что тут у вас происходит, а там посмотрим!

Эрик, разумеется, боялся волшебника, но все же он не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне, поэтому попытался заартачиться:

– Спасибо вам, конечно, за помощь, но это все-таки мое дело и я не очень понимаю, почему должен…

Договаривать до конца Эрик не стал, потому как его ноги внезапно перестали чувствовать под собой пол, а спина, немного переместившись в пространстве, уперлась в довольно жесткую стену.

– Ты еще не понимаешь?.. – холодно осведомился Бьорн. – Поверь, я человек не злой, но сейчас тебе лучше со мной не спорить, точно говорю.

Эрик поверил, кивнул, тотчас был опущен на твердую почву и приступил к рассказу. С первых же фраз худшие предположения Бьорна начали оправдываться, но узнать все подробности ему не довелось – Эрик только-только добрался до сегодняшней встречи с Джерри и Бугаем, когда им пришлось прерваться. Причиной этому послужило то, что терпение никогда не было сильной стороной старого барона и, безрезультатно прокараулив сыночка у ворот, он взбесился и решил устроить показательную порку немедленно. Услышав приближающиеся бухающие шаги, Эрик оборвал себя на полуслове и не без любопытства подумал, как будет выкручиваться волшебник? Промелькнула даже слабая надежда, что если волшебник и барон для начала станут объясняться друг с другом, то можно будет…

Однако Бьорн, разумеется, объясняться ни с кем не собирался – негромко выругавшись, он поднялся с кровати, шагнул вперед и растворился в воздухе (на этот раз заклинание невидимости было подготовлено загодя и сделано на совесть). От подобного зрелища Эрик вытаращил зенки и приоткрыл рот, и именно с таким выражением лица его застал разгоряченный папаша, успевший разогреть себя до такой стадии, когда единственным, на что он обратил внимание, оказалась веревка, по-прежнему предательски свисавшая в окно.