Записки Джека-Потрошителя

Также хочу заметить, — продолжает Андерсон, — что повышенное внимание к убийствам, проявляемое прессой, возможно, подвигает этого монстра на новые «подвиги». Французские газеты наперебой кричат, что все мы «злодеи», которые упиваются кровавыми деталями в репортажах!

— Бог с ними, с французами, но вы же не хотите, чтобы мы указывали газетчикам, что им писать? Тогда нам всем придется завтра же подыскивать себе новые занятия! Просто найдите этого человека живым или мертвым. Необходимо, чтобы этот кошмар прекратился!

— Я сделаю все, что в моих силах! Но у нас нет подозреваемых, а в Уайтчепеле, согласно статистике, занимаются проституцией тысяча двести женщин. Все они потенциальные жертвы, причем это только те, кто промышляет проституцией постоянно, а ведь есть еще множество таких, кто прибегает к этому ремеслу от случая к случаю.

— Поясните!

— Многие женщины из низов занимаются проституцией, когда им нужно раздобыть деньги на ночлег или выпивку. В другое время они могут торговать в лавке, или заниматься шитьем, или жить на деньги своих мужчин.

— Это, насколько я понимаю, ставит под сомнение версию с местью сутенеров, — Мэтьюз смотрит на Уоррена, который придерживался именно этой версии в начале расследования.

— Именно так. Впрочем, мы уже проверили этих молодчиков. Я имею в виду банду с Николс-стрит и тех, кто называет себя «Хай рипс». Поверите вы или нет, но многие из них изъявили желание помогать — это, впрочем, вполне объяснимо. Из-за Потрошителя их доходы падают точно так же, как и доходы местных лавочников.

Сэр Чарльз Уоррен намерен поднять еще один вопрос. Ему стало известно, что некоторые из офицеров полиции обращаются за консультацией к опальному Джеймсу Монро. Одно упоминание этого имени вызывает у полковника приступ раздражения.

— Я буду очень признателен, Андерсон, если ваши люди прекратят советоваться с Монро. Вы должны понять, что я расцениваю подобные действия как нарушение субординации. Монро больше не имеет никакого отношения к Уголовному департаменту, и я не хочу, чтобы конфиденциальная информация распространялась за пределы нашего ведомства.

Министр Мэтьюз деликатно не упоминает о своих неофициальных рекомендациях департаменту использовать помощь Монро. Поэтому Роберт Андерсон оказывается крайним и в этом вопросе.

— Я, право слово, не думаю… — начинает он и осекается под взглядом Уоррена.

— Полагаю, вы меня поняли. Что касается Потрошителя, то я выписываю ищеек, Андерсон, — сообщает шеф полиции. — Эти собаки отлично берут след. Возможно, кому-то это покажется эксцентричным, но в данных обстоятельствах мы должны попробовать все.

Андерсон не спорит, хотя думает про себя, что в глазах общественности эта затея с ищейками будет выглядеть так, словно полиция хватается за соломинку. Министр Мэтьюз со своей стороны не осмеливается возражать главному комиссару.

Ситуация и в самом деле сложилась критическая.

В то время как комиссар Роберт Андерсон пытается противостоять попыткам министра и шефа полиции сделать из него потенциального козла отпущения, Фредерику Эбберлайну приходится иметь дело с людьми иного рода. Поскольку убийства в основном произошли на территории, подведомственной Н-дивизиону, инспектор на время обосновался в его уголовной части на Коммершл-стрит. Территории части, которую он сам возглавлял в течение семи лет с семьдесят восьмого по восемьдесят пятый. Здесь мало что изменилось с тех пор, как Эбберлайн был переведен в Скотленд-Ярд, — та же обстановка, те же лица, те же бумаги. И те же странные посетители, которые отнимают у инспектора время.

— Я видел его, — повторяет длиннобородый старик, словно сошедший со страниц диккенсовского романа. — Видел человека в черном пальто на ступенях церкви.

— Да-да! — Эбберлайн старается скрыть раздражение — иногда такие люди сообщают очень полезные вещи. — И что же он делал? Почему вы решили рассказать про него?

— Он оттирал свои руки, — говорит старик. — Оттирал их, как леди Макбет после убийства!

— Я вижу, вы любите Шекспира…

— Да, сэр, но это не значит, что мне мерещатся призраки. Я видел его, как вас сейчас! Сначала он не обратил на меня внимания, но потом заметил и отвернулся, как будто ничего не происходило. Мне показалось, что он напевал себе что-то под нос. Знаете, эту песенку про фиалки?

— Да-да… Вы видели кровь на его руках? Вы можете описать этого человека?

— Он был не очень высок… — старик мнется. — И там было темно, сэр, но я думаю, что это был он — Джек-Потрошитель! Можете мне не верить, сэр, но я готов поклясться на Библии, что это так. Я и детям своим буду рассказывать, что видел его, но Господь меня спас!

Эбберлайн с трудом дожидается, пока этот человек покинет кабинет.

— Кто это? — Инспектор Эдмунд Рид, с которым старец разминулся в дверях, присаживается на стул рядом с Эбберлайном.