Записки городского хирурга

– Да нет! Ничего такого не замечали. Просто сегодня утром переодевала его и заметила. Сразу вас вызвала! Я правильно поступила?

– Абсолютно! – подтвердил я, успокоив Ирину.

– И что теперь будем делать?

– Лечить! У вас есть спиртовой однопроцентный раствор бриллиантовой зелени?

– Нет. А что это такое?

– Ну, это так по-научному обычную зеленку называют.

– А, зеленка. Есть!

– Несите! Заодно и ватные палочки захватите!

Лицо Тошиной мамы вызывало крайнюю степень восхищения, когда я со знанием дела прижег бриллиантовой зеленью все укусы малыша, не пропустив ни одного!

– Вот! Теперь все будет хорошо! – выпрямился я, закончив спасать Тошу. – Да, малыш? – подмигнул мальчику.

– Угу! – подтвердил Антон на своем, только ему понятном языке.

– Вы считаете, что теперь он поправится? – обеспокоенно спросила Ирина, передавая 1600 рублей, предназначенных мне за вызов.

– Разумеется! По-другому и быть не может! – обнадежил я, выписывая квитанцию об оплате.

– Я так рада! Такой хороший детский хирург! Давайте я вам еще денег дам?

– Не надо!

– Нет, правда? Хотите? У меня есть! Вы спасли моего сына! Я вам обязана!

– Не стоит! – скромно отказался я от протянутых купюр и в отличном расположении духа покинул радушную хозяйку.

Второй вызов обозначился через три дня. Ехать недалеко, на Петроградку. Вся дорога заняла около часа. Старинный розовый дом в три этажа с лепниной и мощной дверью. Вход с улицы. По широкой лестнице с коваными перилами поднимаюсь на второй этаж. Одна квартира на этаже. Встречает негнущаяся в спине чопорная дама с аристократической внешностью и малопонятным чепчиком на голове.

– Разувайтесь. Обувайте тапочки. Проходите в спальню, – сухо пригласила дама.

– Куда идти? – теряюсь в огромных комнатах с высокими потолками.

– Прямо, затем налево, потом направо и опять прямо.

Поплутав в огромной квартире, наполненной старинной мебелью, в конце концов попал куда нужно. На широкой кровати с балдахином в ночной рубашке лежал высохший старик в белой ночной рубашке с острой бородкой и усами, чем-то напоминавший больного Некрасова на известной картине.

– Вы – онколог? – поинтересовался старик.

– Хирург-онколог! – уточнил я. – Чем могу помочь?

– У меня рак желудка. Пища совершенно не проходит. Хочу, чтобы вы мне расписали поддерживающую терапию в виде капельницы.

– Вы знаете свой диагноз?

– Знаю. Вот заключение. – Старик передал мне выписку из истории болезни.

– Но вас можно прооперировать? – удивился я, прочитав выписку. Рак выходного отдела желудка без видимых метастазов. – Я могу вас госпитализировать к нам и прооперировать.

– Молодой человек, вы невнимательно читаете! – спокойно произнес хозяин гигантской квартиры. – Там же русским языком написано, что я категорически отказался от операции. Категорически!

– Но почему?

– Сколько Бог даст, столько и проживу!

– Так зачем вам питание?

– Незачем! Но вот Ниночка настаивает! Приходится подчиниться!

– Доктор, назначьте что-нибудь капать, – попросила Ниночка, она же женщина в раритетном чепчике, незаметно подошедшая сзади.

– Послушайте, но ему можно реально помочь! – обратился я к Ниночке.

– Генрих все для себя решил! И прекратим бессмысленную дискуссию! – ледяным тоном отрезала аристократка.

Я расписал на листе желтоватой бумаги, поданной мне загадочным Генрихом, капельницы с поддерживающими растворами. Взял свои 1600 рублей и в полном недоумении покинул этот странный дом.

Утром следующего дня позвонили из клиники и предупредили, что на 20–00 записан пациент. Прибыл вовремя. Пациентом оказалась хрупкая, почти стеклянная девушка с вросшим ногтем первого пальца правой стопы. Она приехала за полчаса до назначенного времени.

– Вот, болит очень! – пожаловалась пациентка.

– Надо убирать ноготь! – констатировал я.

– Надо, так надо! – вздохнула девушка. – Уже так наболело! Сил нет! Оперируйте!

Операцию провел под местной анестезией. Применил лидокаин. Великолепный анестетик, применял как-то на себе. Девочка даже не ойкнула. На все ушло меньше трех минут. Заплатила в кассу 5000 рублей.

– А почему так много? – спросил у медсестры на ресепшене.

– Расценки у нас такие, – спокойно объяснила она и как-то странно на меня посмотрела.

– Однако.

– Вам-то что? Вам идет хороший процент.

– Да, но там дел было на раз плюнуть!

– Тем лучше! Побольше бы таких клиентов.

За месяц убрал еще три вросших ногтя и вскрыл один прыщ. Шеф меня поучал, что надо нагонять жути, даже из простой царапины извлекать по максимуму выгоду.

– Пришли к тебе с простым фурункулом, – учил главврач клиники. – А ты скажи, что карбункул. Он ничего в этом не понимает, а расценки выше. У тебя, стало быть, и зарплата больше. Пришли с простым ушибом напиши, что межмышечная гематома. Назначь лечение. Физиолечение подключи, рентген, УЗИ. Не скупись! Не тебе же за все это платить! Им!

– Понятно! – грустно соглашался я, презирая в душе такую обдираловку.