Записки о Шерлоке Холмсе

Придется сделать маленькое отступление. Вы видите меня теперь со сгорбленной спиной, с переломанными ребрами, но было время, когда ефрейтор Генри Вуд был самый красивый солдат в 117-м батальоне. Мы стояли тогда в Индии, в местечке Бхурти, и жили в казармах. В том же батальоне служил умерший третьего дня сержант Барклай. У нашего знаменщика была дочь Нэнси Девой, красивейшая девушка в мире. Два человека были влюблены в нее, но она любила только одного из них. Посмотрев на бедного, несчастного урода, греющегося у камина, вы, конечно, станете смеяться, если вам сказать, что человек, в которого влюбилась эта очаровательная женщина, был я.

Но, несмотря на то, что она любила меня, отец ее хотел, чтобы она вышла замуж за Барклая. Я был ветреный молодой человек, а он был очень воспитанный, сдержанный и, главное, скоро должен был быть произведен в офицеры. Но я добился бы ее руки, если бы вдруг не разразилось восстание, которое перевернуло всю страну вверх дном.

Наш полк, одна батарея и много простых граждан, детей и женщин, были осаждены в Бхурти. Десять тысяч мятежников окружали нас и сторожили, как хитрые терьеры клетку с крысой. Две недели мы выдерживали осаду. Наконец весь запас воды истощился, и у нас оставалось единственное средство спастись – дать знать генералу Нейлу, который со своей колонной двигался на север страны. Пробиться через толпу мятежников мы не могли с массой женщин и детей, и потому я предложил пробраться ночью через лагерь бунтовщиков и дать знать генералу Нейлу об угрожающей нам опасности. Конечно, мое предложение было принято с радостью, и я пошел к сержанту

Барклаю, так как он лучше всех знал страну и потому мог дать мне полезный совет. Он начертил мне путь, по которому можно было пройти незамеченным через ряды неприятелей, и в тот же вечер в десять часов я отправился в опасную экспедицию. Удачный исход этого путешествия мог спасти тысячи жизней, но, уходя, я думал только об одной.

Мой путь лежал по высохшему руслу ручья, которое должно было, как мы надеялись, скрыть меня от неприятельских караулов. Но едва я успел пройти небольшой отрезок пути, как на меня напали шесть человек, очевидно, поджидавших меня здесь. В один момент я был повержен на землю ловким ударом по голове и связан по рукам и ногам. Но этот удар в голову был не так чувствителен для меня, как удар в сердце. Из разговора схвативших меня людей я мог вывести заключение, что меня выдал врагам через своего туземного слугу сержант Барклай. Потому-то он так любезно и предложил мне начертить путь, по которому я могу незаметно пройти через вражеский лагерь.

Впрочем, об этом не стоит много распространяться. Вы сами понимаете, насколько был виноват предо мною полковник Барклай. На следующий день подоспел генерал Нейл и освободил Бхурти, но враги увели меня в глубь страны. Много лет прошло с тех пор, пока мне удалось снова увидеть белые лица. Меня ужасно мучили и истязали; я пробовал бежать, но меня поймали и опять мучили. В каком виде они оставили меня, красноречиво свидетельствует мое тело. Некоторые из моих мучителей потом бежали в Непал и захватили меня с собой, а затем перевезли дальше на север.

Вскоре какие-то горные жители напали на моих мучителей и убили их; таким образом я освободился от одного рабства для того, чтобы попасть в другое. Но отсюда я скоро бежал и вместо того, чтобы идти на юг, пошел на север, в Афганистан. Здесь я скитался много лет и наконец вернулся в Пенджаб, где жил среди туземцев, зарабатывая деньги тем, что показывал различные фокусы. Что за радость мне была возвращаться в Англию или даже к своим товарищам таким уродом? Даже жажда мести не могла заставить меня решиться на возвращение домой. Я предпочитал, чтобы Нэнси и мои товарищи по оружию думали, что Генри Вуд умер сильным, чем видели его живым, но похожим на какую-то обезьяну. Они не сомневались в моей смерти, и я очень радовался этому обстоятельству. Я слышал, что Нэнси вышла замуж за Барклая и что он быстро продвинулся по службе, но даже и это печальное известие не могло заставить меня обнаружить свое существование.

Но когда я состарился, меня стало тянуть на родину. Много лет я мечтал о светло-зеленых полях и холмах милой Англии. Наконец я решился повидать ее еще раз перед смертью. У меня было достаточно денег, чтобы перебраться сюда, а потом я намеревался жить в местности, где стоят полки, и думал зарабатывать деньги, показывая солдатам разные фокусы. Я сам вышел из солдатской среды и потому хорошо изучил их вкусы.

– Ваш рассказ очень заинтересовал меня, – сказал Шерлок Холмс. – Как вы встретились с миссис Барклай и в каких вы были с ней отношениях, я уже знаю. Конечно, вы последовали за ней и слышали с дороги, как она спорила со своим мужем и упрекала его за вас. Тут вы не выдержали, перебежали через лужайку и вскочили в комнату.