Записки очевидца необъявленной войны. Том 1

И, наконец, четвертой причиной поражения антимайдановского движения я бы назвал различия в менталитете населения. Да, менталитет донбассовцев отличается не только от менталитета галичан, но в некоторой степени и от менталитета одесситов. И дело тут вовсе не в том, что в Одессе оказалось гораздо меньше сторонников «русского мира», чем в Донбассе, а в том, что даже у людей с одинаковыми политическими взглядами была разная реакция на аналогичные события. Менталитет донбассовцев — это менталитет работников тяжелой промышленности, они более болезненно восприняли то, что их мнение не учитывается центральными властями. Кроме того, работая в тяжелой промышленности, люди не только тяжело работают физически, но и рискуют своей жизнью, что приводит к фатализму. А значит, на попытки закрыть себе рот при помощи грубой физической силы такие люди будут реагировать лишь ответной физической силой. А первые погибшие прибавили донбассовцам еще и ненависти и желания отомстить.

У одесситов же была прямо противоположная реакция на десятки погибших в доме профсоюзов 2 мая. Эта ужасная трагедия вызвала у одесситов не сколько желание отомстить, а сколько страх и понимание того, к чему может привести дальнейшая эскалация конфликта. А привести она может к тому, к чему привела Донбасс — к бомбежке городов и гибели тысяч невинных людей. Таким образом, вовремя остановившись, одесситы смогли избежать войны у себя в городе.

Подводя итог всему вышесказанному в данной главе, считаю уместным ответить на вопрос, который по-прежнему многих волнует: возможно ли на Юго-Востоке Украины в будущем повторение событий весны 2014 г., возможна ли там война и создание своих «народных республик»? Тут можно ответить однозначно — нет! Мирные протесты против властей или отдельных чиновников — вполне нормальное явление, а вот за лозунги вроде «Путин, введи войска!» я уверен, вас сильно побьют как в Одессе, так и в Харькове, так и в Днепропетровске. А после событий 24 января 2015 г. — еще и в Мариуполе! Так что создание там «народных республик», а тем более присоединение к России в ближайшее время абсолютно невозможно. К тому же и сама Россия, как показали события в Донбассе, присоединять их не станет, а будет лишь подливать масло в полыхающее пламя войны. Это понимают жители Юго-Востока Украины, должны понять и россияне, а также все те, кто еще бредит идеями новых «народных республик»!

Глава 7. Митинги и протесты в Донбассе в марте — начале апреля. Провозглашение ДНР

23 февраля, на следующий день после свержения Януковича, в Донецк из Киева прибыли беркутовцы и были встречены местными жителями криками «герои». Да, для жителей Донбасса они уже успели стать героями, несмотря на то, что просто выполняли свои обязанности. Но выполняли добросовестно. Сразу после этого в Донецке начались стихийные митинги против киевского переворота и за федерализацию страны. Сначала эти митинги попытались возглавить регионалы во главе с губернатором Шишацким, который неоднократно заявлял, что видит Донбасс только в составе Украины. Казалось бы, новым киевским властям, которых у нас сразу окрестили «хунтой», Шишацкий был выгоден. Действительно, весь протест он вполне мог бы свести на нет, если бы добился от новых властей хоть каких-то уступок. Но эти киевские власти не только не собирались услышать людей и пойти им на уступки, но и совершили роковую ошибку — сместили Шишацкого, назначив на его место прозападного олигарха Таруту. После этого шага протесты в Донбассе только усилились, если прежде митинги были только в Донецке, то теперь они начались во многих городах Донецкой и Луганской областей.

1 марта на улицы Донецка вышло уже около 30 тысяч человек. 3 марта была впервые захвачена Донецкая ОГА, а Донбасс впервые услышал имя еще вчера никому не известного Павла Губарева, который на митинге в тот же день был провозглашен «народным губернатором» Донецкой области в противовес Таруте.

Следующий крупный митинг в Донецке состоялся 5 марта. Но в этот раз все было гораздо интереснее, в это же время на площади Ленина запланировали свой митинг и сторонники «едыной крайины». Туда же пришли и их противники. Естественно, такое событие не мог пропустить и я. В тот день на митинге у Донецкой ОГА мне впервые пришлось увидеть и Губарева. Сразу скажу, что тогда он показался мне весьма подозрительным типом: во-первых, потому, что о его прошлом и вообще о том, кто он по жизни, никто не знал, во-вторых, очень подозрительно выглядел гипс на его руке, который, вероятно, намекал, что его владелец — «жертва режима».