Записки орангутолога

Его квартира потрясла меня. Одна стена Мишиного жилища от пола до высоченного потолка была затянута сеткой. А за сеткой был настоящий лес: у стены стояло несколько невысоких березок (правда уже без листьев, но это не имело значения), на стене масляной краской была грубо намалевана лесная чаща, а в углу вольеры виднелся огромный пень. И в этом лесном раю возились и пищали синицы, щеглы, чижи, чечетки, снегири, по пню сновали поползни.

На противоположной стене квартиры были полки с книгами по орнитологии, рядом на ковре висела икона, а под нею — ружье с отпиленным прикладом. На одной из книжных полок лежали человеческий череп, лосиный рог и поблескивала чашка Петри.

— Это с Кавказа, из города мертвых, — и Миша, как Гамлет, взял в руку череп. Лося я в Костромской области завалил, оттуда же икона — один поп подарил. Наверное, Андрей Рублев. В Третьяковской галерее такой точно нет. А это, — и Миша передал мне чашку Петри, — это зубы гадюки, которая хотела меня укусить.

Несомненно, Миша был примером для подражания.

* * *

Так вот, хозяин этого всего птичьего рая без энтузиазма посмотрел на моего аксолотля и сказал, чтобы я вылил его в унитаз.

Зато еще один мой старший товарищ Витя, по сравнению с Мишей — рафинированный интеллигент, отнесся к животному с большей симпатией. И это не удивительно. Витя носил очки, длинные волосы, много читал, был без ума от джаза и самоотверженно любил животных. Витя и птичек любил. Но еще больше он любил ящериц, змей, лягушек и саламандр. У него дома я тоже был. На дне рождения. Когда он попросил меня достать из холодильника яблоки и помыть их, я был крайне удивлен, обнаружив на нижней полке аккуратные ряды красных и желтых плодов, переложенных упитанными зелеными ящерицами. На мой естественный вопрос, что чем он маринует — яблоки ящерицами или ящериц яблоками — Витя мне ответил, что причина всему — недостаток жилплощади. У него было пять террариумов, все они были перегружены, и Витя периодически производил смену экспозиции. Юннат часть ящериц и змей сажал в холодок, а овощной отсек — отдохнуть от активной жизни, — а освободившуюся жилплощадь заселял животными, изъятыми из холодильника. И все были довольны. Замороженные гады смирно лежали в рефрижераторе, а отогретая смена ящериц шустро бегала по террариумам, совершенно не боялась людей, давалась в руки и с удовольствием пила из пипетки витаминизированную воду, которую для них специально готовил заботливый герпетолог.

Помимо ящериц Витя уже тогда увлекался змеями. У него было несколько ужей и роскошный полутораметровый амурский полоз — черная змея в ярко-желтых перетяжках. И почему-то, именно этот красавец постоянно убегал от Вити. Сначала он у него вечером просто упал с балкона. С пятого этажа. Витя спустился, обшарил газон под балконом, но змею не нашел.

На следующий день, когда Витина бабушка шла из магазина, на этом газоне стояло человек десять молодых и не молодых людей с палками и камнями и о чем-то спорили. Слышались слова «Убить..., милиция..., зоопарк...». Старушка протиснулась сквозь людское кольцо и обнаружила, что на солнышке свернувшись калачиком греется их беглец. Она со словами: «Так вот ты где, милок», взяла змею, положила ее в авоську поверх картошки и пошла домой. У оторопевших мужиков открылись рты, а из рук выпали палки и кирпичи.

Эта же змея потом убежала перебравшись по балкону в квартиру соседнего подъезда, где жила очень интеллигентная дама — капельмейстер Московского Дворца Съездов. Эта дама, забыв о своем статусе, сначала принялась стучать в стену к Вите, а затем вышла на балкон и закричала: «Заберите вашего удава».

Витя приоделся и пошел в соседний подъезд — спасать женщину и снова выручать змею. Но пока он добирался до квартиры капельмейстера полоз куда-то делся. Они обыскали всю квартиру, но змею не нашли. Витя объяснил хозяйке, что, мол, ничего страшного, змея не ядовитая, она сейчас утомилась, забилась куда-нибудь и спит. Вреда она не причинит. И обещал прийти на следующий день. Мол, змея отогреется, выползет и тогда он ее заберет.

Но капельмейстер Витю не отпускала.

— Нет, не уходи, останься, — говорила дама. Я чувствую, что змея где-то рядом. Вот ты уйдешь, а она свалится на меня с потолка. Или я лягу в постель, а она заползет туда, набросится на меня и удушит!

Галантный юннат продолжал ее успокаивать.

— Ну что вы такое говорите! Смешно слушать! Змеи по потолку не ползают, а в постель вообще никогда не залезают. Вот, смотрите, под подушкой ее нет! — и юный герпетолог поднял подушку. — И под покрывалом тоже нет! И под одеялом нет! — Витя приподнял одеяло, и хозяйка завизжала потому, что как раз под одеялом-то и дремал полоз.

Но и Витя, хотя и был, по сравнению с Мишей, интеллигентным человеком и к тому же очень любил гадов, тоже мне посоветовал эту животину кому-нибудь отдать или выпустить. Правда не в унитаз, а в соседний пруд.

* * *