Записки прижизненно реабилитированного

Но Василий ничего не хотел не только делать, но и представлять. Оружие, стрельбу и засады кандидат в охотники на тигров не терпел. Даже мальчишкой он не играл в револьверы, винтовки, пулеметы и сабли. Константин был настойчив. Он много раз приглашал Василия в какой-то особый тир, где можно стрелять из боевого оружия и научиться снайперскому делу. Василию было неудобно огорчать товарища, но он устоял. Кто знает, может эта твердость, основанная на отвращении к орудиям убийства, спасла Василию жизнь. Чувствуя свою вину перед Костей, Василий принес ему отпечатанную на машинке поэму Гумилева «Капитаны», которую с наказом никому не давать и не показывать получил в подарок от своего школьного друга Арамиса. На следующий день Костя отдал поэму, сказав, что Гумилев ему очень понравился. Он даже прочел наизусть несколько мест, добавив, что это здорово. Костя поинтересовался, откуда Василий получил поэму и что он знает о Гумилеве. На первый вопрос Василий ответил неопределенно, а о Гумилеве рассказал то немногое, что слышал, прочитав при этом предсмертные строки поэта.

Оказалось, что Костя был и сам достаточно осведомлен. Он сказал:

— Ленин узнал о расстреле Гумилева слишком поздно. Если бы он мог вмешаться вовремя, Гумилева помиловали бы.

Сердце Василия наполнилось уважением к Владимиру Ильичу и досадой на нелепый случай.

Костя не обращал никакого внимания на занятия в институте. Целые дни на лекциях и на семинарах он учил французский язык и читал какие-то французские книги, включая коммерческую переписку. Тем не менее он сдавал экзамены на «хорошо» и «отлично». Василий гордился способностями товарища. Костя действительно был талантливый человек. Но успехи на экзаменах Константину приносили не способности, а поддержка. На самом деле Костя учился не в институте экономических проблем, а в другом месте. В институт он был направлен подружиться с Василием, внедриться в преступную группу и выведать злодейские планы изменников.

Иголкин ничего не знал о дальнейшей судьбе товарища. А случилось вот что. Костя Лапиков страстно хотел побывать в экзотических странах и получил эту сказку в награду. Лапиков, теперь коммерсант Ла Пин, был заброшен во Вьетнам «работать французом». Чужой и жестокий Бог покарал Константина за слезы матери Василия. Мстителем стал комар Culex tritaeniorhyncus, несущий смертельный для человека вирус японского энцефалита. Коммерсант Ла Пин забыл в свой смертный час и французский язык, и легенду, под которой жил во Вьетнаме. Умирая, он бредил по-русски. Еще один русский человек остался лежать в безымянной могиле в чужой земле. Злейший враг Советской власти Василий Иголкин находился в эти дни в холодном карцере. Он был наказан сроком на пять суток за неправильно прибитую к вагонке фанерную бирку со своим личным номером СЕЕ-884. Бирки облегчали труд надзирателей, указывая спальное место заключенного. Отчизна расточала своих сыновей и не щадила их ни в жизни, ни в смерти.

4. Альма-матер отвергает блудного студента

Злодеяния Иголкина

Войдя в церковь-вуз после двухлетнего перерыва, блудный сын попал в сутолоку большой перемены и окунулся в прежний мир. Кругом сновали студенты. Помещение наполнял гул голосов. Знакомых девчонок и ребят со своего второго, теперь четвертого, курса Василий не приметил, но новые студенты смеялись, разговаривали и двигались также, как и его прежние товарищи. Оставшись незамеченным, Иголкин прошел в деканат. В большой и светлой комнате находились декан Нестор Поликарпович Филин, заместитель декана, представитель партбюро Радий Иванович Клест и студенческая общественность четвертого курса во главе с комсомольским вожаком Владленом[22] Перешибиносом. Василия узнали. В комнате воцарилась тишина. Все оставались на своих местах, но Василию казалось, что люди отдаляются от него и распластываются по стенке. Воздух уходил из комнаты, вокруг амнистированного преступника образовалась пустота. Захолодало.

На стене, неподалеку от места, где находился бывший иконостас, висел плакат, на котором славянской вязью было начертано:

«Существенными чертами и требованиями основного экономическою закона социализма являются обеспечение материального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники».

В нижнем правом углу огромного листа белого ватмана, использованного под плакат, красовалась многократно увеличенная и воспроизведенная красной тушью собственноручная подпись — И. Сталин.

Закон, как учили студентов, открыл и сформулировал корифей всех наук И.В. Сталин в 1950 году. На плакате его воплотила художница Октябрина Крачка. Она работала в институте экономических проблем по совместительству и была благосклонна к его директору профессору Павлину и многим студентам.