Читаем Записки солдата полностью

Генерал Маршалл дал согласие на высадку в Сицилии только как на неизбежную кампанию с целью оттянуть германские силы. Однако он продолжал возражать против дальнейшего расширения войны на Средиземном море, на чем настаивали англичане. Он опасался, что вторжение во Францию будет сорвано даже в 1944 г., если мы израсходуем ресурсы союзников в ходе второстепенной кампании на Средиземном море. Вновь и вновь он подчеркивал, что только вторжением через Ла-Манш мы сумеем добиться решающей победы в Европе.

- Является ли Сицилия, - спрашивал он в Касабланке, - только средством для достижения цели или самой целью?

Одобрив вторжение в Сицилию, генерал Маршалл согласился с тремя убедительными аргументами, выдвигавшимися в оправдание этой кампании: 1) удержать Россию в войне, сковав силы противника; 2) улучшить линии снабжения союзников, сократив морской путь на Средний Восток, и 3) сохранить наступательный порыв союзных армий.

Генерал Маршалл никогда не верил, что союзники могут выиграть войну только путем оказания помощи России, отвлекая на себя часть германских дивизий. Смертельный удар, настаивал он, должен быть нанесен через Ла-Манш.

22 января 1943 г. объединенный комитет начальников штабов наметил дату вторжения в Сицилию. Вторжение предстояло начать в одну из июльских лунных ночей. В это время союзники могли воспользоваться светом луны для выброски воздушного десанта и темнотой после захода ее для высадки морского десанта.

Позднее, стремясь помешать переброске германских подкреплений в Сицилию после разгрома армий Арнима в Тунисе, объединенный комитет начальников штабов настаивал на том, чтобы Эйзенхауэр передвинул дату вторжения в Сицилию на один месяц раньше и начал операцию в июне. Это было почти невозможно, так как Эйзенхауэр в то время не только нуждался в дополнительных десантных средствах, но ему требовался месяц для подготовки портов погрузки.

Лишь 10 апреля, когда фашистские войска уже отступили в Северный Тунис, Эйзенхауэру удалось окончательно убедить объединенный комитет начальников штабов назначить вторжение на июль. После этого Паттон обратился с просьбой привлечь к участию во вторжении 2-й корпус. Если бы дата высадки была назначена на июнь, как предлагал объединенный комитет начальников штабов, тогда с Паттоном в Сицилию отправился бы 6-й корпус. Мне, по-видимому, пришлось бы командовать 2-м корпусом во время высадки в Салерно. А попав в Италию, я бы мог легко пропустить возможность участвовать в операции "Оверлорд".

С началом планирования вторжения в Сицилию Кларк передал свои десантные средства в Марокко для обеспечения операции "Хаски". Десантные средства Кларка находились в готовности после проведения операции "Торч" с целью предотвратить вторжение немцев в Северную Африку через Гибралтарский пролив. Если бы Испания была использована как мост для продвижения фашистских войск в Северную Африку, тогда Кларк должен был нанести удар по Пиренейскому полуострову, высадив морской десант в Испании. Однако к весне 1943 г. Германия была слишком истощена поражениями на русском фронте прошлой зимой, чтобы думать о действиях в Испании.

Для разработки операции по вторжению в Сицилию Айк выделил из штаба союзных войск группу планирования. Эта группа получила название "Часть No 141" по номеру комнаты в отеле "Сент-Джордж", где она собралась в первый раз. 15 мая часть No 141 была включена в состав штаба группы армий Александера. В то же время 18-я группа армий Александера была переформирована в 15-ю группу армий. Новый номер группы получился при сложении номеров 8-й армии Монтгомери и 7-й армии Паттона.

Чтобы сбить противника с толку и ввести в заблуждение относительно сил вторжения, штаб армии Паттона в приморском городе Мостаганеме продолжал именоваться штабом 1-го бронетанкового усиленного корпуса. Только после отправки войск из Орана 1-й бронетанковый корпус стал именоваться 7-й армией. Паттон позднее отпраздновал преобразование корпуса в армию, отдав памятный приказ по войскам, который начинался словами: "Рожденная в море и окрещенная в крови... увенчанная победами... в битвах..." По соображениям сохранения тайны при подготовке вторжения в Сицилию даже армия Монтгомери временно перестала именоваться 8-й армией и стала называться 12-й английской армией.

В течение двух дней, пока Диксон, Вильсон и начальник оперативного отдела штаба 2-го корпуса полковник Роберт А. Хьюитт совещались с лицами, занимавшими соответствующие должности в части No 141, Кин и я изучали совместно с Эйзенхауэром и его штабом план операции "Хаски".

План предусматривал одновременную высадку английской и американской армий. Монтгомери с пятью дивизиями высаживался на участке от Южной оконечности Сицилии до Сиракуз на восточном побережье, Паттон с четырьмя дивизиями - в заливе Джела на южном побережье, имеющем форму полумесяца (схема 12).

Участок песчаного побережья, где высаживался Паттон, тянулся на 115 километров, из них 80 километров отводились для высадки 2-го корпуса.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное