Записки студента-медика. Ночь вареной кукурузы

– Иди, – Твердов отпустил ее руку. – Надеюсь, у вас все будет хорошо.

– Спасибо, Сашенька, – Ольга подошла к нему вытянулась на носочки и чмокнула его в щечку. – Если тебе станет совсем совсем грустно, ты скажи мне. Я что-нибудь придумаю, – прошептала Ольга и провела рукой по его плечу.

Вернувшись к печке Твердов обнаружил, что преподов и доктора Палисадова уже нет на месте. На гитаре лениво перебирал струны ботан Паша Прохоров, к нему прислонилась, завернувшись в байковое одеяло, Таня Гладилина. Чуть в отдалении прижавшись тесно друг к другу сидели еще четыре девчонки. Лиц из-за темноты не разглядеть. Огонь в печи, некормленый дровами, еле горел синеватым пламенем.

«Председатель» надел лежащую рядом на траве верхонку, распахнул дверцу печки, пошевелил тлеющие угли кочергой и подбросил дров. Через пять минут в печи загудело, и ожившее пламя стало вырываться через щели наружу. Стало и светлей и теплей.

– Что, может, еще кукурузы сварим? – как можно беззаботней поинтересовался Твердов.

– Ой, Саня, – замахали руками девчонки, а Паша престал перебирать струны, – сегодня столько этой кукурузы съели, что уже больше не лезет.

– Саша, а там, в ведре еще осталось, – кивнула в сторону ведра Таня. – Хочешь, возьми. Мы всю не осилим.

– Спасибо, я сыт.

– Тогда сыграй что-нибудь, – протянул ему гитару Паша.

– Да я не умею, – отклонил предложение Александр.

– Как так? Командир отряда и не умеет играть на гитаре?

– Ребята, а давайте я сыграю, – вдруг от стайки девочек отделилась неприметная с виду Марина Топоркова. – Когда-то неплохо получалось.

Марина проверила гитару, взяв пару аккордов. А потом заиграла и запела старинный романс о любви «Гори, гори, моя звезда…». Пела она чудным сопрано, не совсем вытягивала окончания, но в целом ее приятно было слушать. После она пела еще и еще, и Твердов понял, что его тянет к Лене. Надо идти. Хотел сегодня сделать паузу, но послушав романсы, вдруг страстно возжелал ее увидеть.

– Саша, ты куда? На дискач? – поинтересовался у вставшего с лавочки Твердова Паша. – Возьми и нас собой? А то мы поначалу не хотели идти. Все же нам заря на поле картофельное пилить. А сейчас думаем: а почему бы и нет? Выспаться еще успеем. Ночь ведь только началась.

– Нет, ребята я не на дискач, – не оборачиваясь, бросил Твердов. – Завтра знает, кто дежурный по лагерю?

– Я дежурная, со Стекловым, – крикнула в темноту Марина, откладывая гитару в сторону.

– Не забудьте поднять флаг в семь ноль-ноль!

– А тебя завтра снова с утра не будет? – хихикнула Таня.

– Тихо ты, – толкнул ее в бок Паша, – услышит, опять разорется.

Но Твердов уже их не слышал, он уже был далеко от общежитий и широкими шагами двигался в сторону дома Лены и ее загадочной бабушки.

Глава 16

Возле дома Лены стояла, как показалось Твердову, зловещая тишина. Только сквозь неплотную ткань зашторенного окна сочился неясный электрический свет. Да за забором у соседей брякал цепью устраивающийся на ночлег в будке престарелый пес Байкал.

– Сашенька, ты пришел! – бросилась ему на шею Лена, едва он переступил порог. – А я уж и не знала: ждать тебя или нет? Скоро полночь, а ты все не идешь.

– Я же сказал, что приду, – поцеловал ее в губы Александр. Лена ответила долгим и страстным поцелуем.

– Ты голодный? От тебя костром пахнет.

– Нет, спасибо, я сыт. А пахнет не костром, а печкой, во дворе у нас топил. Мы на ней кукурузу варим. Вот умыться бы с дороги я не отказался.

– Да, милый, конечно. Проходи, я в умывальник тёплой воды налью и дам тебе полотенце.

Девушка вышла в свою комнату. Твердов остался в прихожей один. Снимая сапоги, он тщательно прислушался. В старухиной комнате как всегда тихо. Его прямо-таки подмывало зайти в бабкину комнату и посмотреть на нее. Хотя бы одним глазком. Но Лена уже вернулась с большим махровым полотенцем и загремела стоящим на плите большим жестяным чайником, доливая из него воду в висевший в углу умывальник.

Когда они добрались до кровати, Твердов как бы невзначай попросил у девушки про их семейный альбом.

– А чего тебе вдруг на ночь глядя приспичило? – улыбнулась она. – Давай утром покажу. Его где-то в шкафу искать надо.

– Вот так всегда, – Твердов шутливо надул губы. – Как я что-то прошу, ты мне отказываешь.

– Когда я тебе что отказывала? – приняла его игру Лена и тоже шутя нахмурилась.

– Ну, может, и не во всем, – Твердов окинул ее плотоядным взглядом, на свету ее ночная рубашка отлично просвечивалась и, было видно, что трусиков на ней нет. – Только альбом не даешь.

– Ой, дался тебе этот альбом, – всплеснула руками Лена и, подойдя к шкафу, нагнулась, причем так, что Твердов подумал, может, и на самом деле отложить просмотр альбома до утра? Тут, вон, есть вещи, куда интересней. – На, держи уже! – девушка всунула ему в руки тяжелый альбом с фотографиями в старинной кожаной обложке.

Сев на кровать, они принялись рассматривать фотографии. Лена перечисляла всех, давно ушедших в мир иной, родственников, Твердов согласно кивал головой, хотя сам думал только об одной бабушке. Ее фотографии, почему-то не было.