Запомни и живи

Горят померанцы, и горы горят.Под ярким закатом забытый солдат.Раскрыты глаза, и глаза широки,Садятся на эти глаза мотыльки.Натертые ноги в горячей пыли,Они еще помнят, куда они шли.В кармане письмо — он его не послал.Остались патроны, не все расстрелял.Он в городе строил большие дома,Один не достроил. Настала зима.Кого он лелеял, кого он берег,Когда петухи закричали не в срок,Когда закричала ночная беда

И в темные горы ушли города?Дымились оливы. Он шел под огонь.Горела на солнце сухая ладонь.На Сьерра-Морена[177]горела гроза.Победа ему застилала глаза.Раскрыты глаза, и глаза широки,Садятся на эти глаза мотыльки.1939

У Брунете

В полдень было — шли солдат ряды.В ржавой фляжке ни глотка воды.На припеке, — а уйти нельзя, —

Обгорали мертвые друзья.Я запомнил несколько примет:У победы крыльев нет как нет,У нее тяжелая ступня,Пот и кровь от грубого ремня,И она идет, едва дыша,У нее тяжелая душа,Человека топчет, как хлеба,У нее тяжелая судьба.Но крылатой краше этот пот,Чтоб под землю заползти, как крот,Чтобы руки, чтобы ружья, чтобы теньНаломать, как первую сирень,

Чтобы в яму, к черту, под откос,Только б целовать ее взасос![178]1939

«„Разведка боем“ — два коротких слова…»

«Разведка боем» — два коротких слова.Роптали орудийные басы,И командир поглядывал суровоНа крохотные дамские часы.Сквозь заградительный огонь прорвались,Кричали и кололи на лету.А в полдень подчеркнул штабного палецЗахваченную утром высоту.Штыком вскрывали пресные консервы.

Убитых хоронили как во сне.Молчали.   Командир очнулся первый:В холодной предрассветной тишине,Когда дышали мертвые покоем,Очистить высоту пришел приказ.И, повторив слова: «Разведка боем»,Угрюмый командир не поднял глаз.А час спустя заря позолотилаЧужой горы чернильные края.Дай оглянуться — там мои могилы,Разведка боем, молодость моя!1939

«Батарею скрывали оливы …»