Запрещенная реальность. Том 1

Сначала он пропустил два удара подряд из техники русбоя — «штык» и «сивуху», от которых пролетел по воздуху метров пять и сбил с ног одного из своих подчиненных с автоматом. Потом его блок пробил удар ногой, известный адептам боевых стилей под названием „ко-гэри ка-суми”[154], от которого Юрген снова пролетел по воздуху несколько метров и врезался головой в бочку с водой, стоящую у колонки.

— Возьмите… их! — прохрипел он, царапая пальцами карман куртки, чтобы достать пистолет.

Бойцы «Стикса» бросились на Самандара и Матвея, но двое из них тут же споткнулись и упали, чтобы уже не подняться. Старший дежурный, сопровождавший «начальство» к изолятору, не был новичком и успел заметить движение телохранителя, оставленного «министром» (Василий бросил две звездочки сякэнов), но успел только поднести к губам рацию и был вырублен еще одним точным броском Василия. Сюрикэн разбил рацию и глубоко вошел в рот майора вместе с осколками рации.

Самандар нейтрализовал двух автоматчиков и отступил в сторону, напрягая свою чувственно-волевую сферу для более полного контроля схватки и часовых возле ворот. Остальных «зомби» Юргена взял на прием Василий, ломая им челюсти, руки и ребра, не давая возможности начать стрельбу. Общий бой поэтому длился всего минуту и закончился падением последнего «зомби»-солдата; всего их оказалось семь человек.

Затем Матвей нанес последний удар Юргену из системы э-боя и остановился на дрожащих от напряжения ногах, опустил руки. Удар-укол поразил одну из болевых точек за ухом, но был нанесен с таким энерговыходом, что возбудил всю нервную систему. Нервы Юргена буквально взбесились от пси-ожога, и он закричал, завыл от дикой боли, вцепившейся в тело, в глазные яблоки, гениталии, в позвоночник и мозг. Этот крик был так страшен, что заставил вздрогнуть даже Самандара, с трудом удерживавшего контроль над проснувшимся часовым на вышке.

— Уходим! — дернул Василий за рукав Матвея, бросаясь к воротам.

Сам он рванул было за ним, но вернулся, заметив, что в какое-то мгновение Матвей вдруг застыл, словно парализованный.

— Какого дьявола?

Матвей очнулся, подошел к Юргену, бившемуся на земле, наклонился над ним, глухо проговорил:

— Деду было еще больней, подонок!

Крик превратился в хрипение, Юрген открыл безумные глаза, вытянул из-под себя руку с пистолетом, вернее, с «болевиком», и Матвей одним движением освободил его от мук и боли.

Тревога на базе началась, когда они прошли через проходную (часовые опять увидели полковника Юргена с двумя солдатами) и скрылись за углом продовольственного магазина, где их ждала в машине Ульяна.

Всю поездку на скорости сто двадцать километров в час они провели в молчании, возбужденные и усталые, все еще переживая отдельные моменты боя. Затем Ульяна остановила «мазду» и сказала ровным голосом:

— Приехали.

Матвей наконец пришел в себя, огляделся, понял, что Ульяна привезла их к дому Марии. Вопросительно посмотрел на нее:

— Где… они?

— Парамонов доставил твоих близких сюда, — ответил Самандар ворчливо. — Но следует подыскать для них более надежное место. Если оно, конечно, еще существует на Земле.

— Спасибо. — Матвей глянул в лицо Ульяны. — Теперь я навеки ваш должник. И еще мне хочется… сказать… — Он запнулся, и девушка закончила за него:

— Мы не прощаемся, идущий. Кто знает, когда и где это произойдет, но мы обязательно встретимся. Ты и я… и Вахид Тожиевич, и Иван Терентьевич…

— И я, — вставил слово Василий полушутливо, но с обидой.

Ульяна улыбнулась.

— И вы, синьор Балуев.

Матвей вылез из машины, потянул за собой Василия. Мигнули фары, «мазда» тронулась с места и, словно призрак, растворилась в темноте переулка.

— Были бы у меня крылья… — пробормотал Василий, глядя вслед машине, и, обнаружив вдруг, что остался один, поплелся к подъезду, в котором только что скрылся Матвей.

Дверь открыла им Мария, лицо которой выражало недоумение, пугливое ожидание и обескураженность.

Матвей, не отвечая на ее немой вопрос, вошел в прихожую и едва не был сбит с ног ворвавшейся туда Кристиной, а за нею и Стасом.

— Любимый! — с рыданием проговорила Кристина, обнимая за шею Соболева. — Ты нас не бросил! Ты… нас… не бросил!

Вошедший Василий молча развернул Марию, глядевшую на эту сцену во все глаза, и подтолкнул к гостиной.

МИР ВОЗБУЖДЕННЫЙ

Глубокой ночью они проникли в подземный ход, ведущий к Кремлю под Москвой-рекой из-под церкви Николая Чудотворца на Берсеневской набережной.

Целый день до этого события Матвей и Василий отдыхали, заботливо опекаемые Кристиной и Марией, быстро подружившимися. И было это так хорошо, что Матвею не хотелось ни о чем больше думать и ничего делать. Если бы не тревога на душе за судьбы Посвященных, ставших родней и ближе за несколько проведенных вместе часов, то все было бы и совсем отлично.

Однако Матвей первым напомнил Василию об их обязательствах перед Ульяной, поэтому вечер они потратили на сборы, с трудом успокоив женщин и Стаса, не желавших ни в какую отпускать их.