Запутанные в сети

Рукой залезаю в карман джинсовых шорт, чтобы показать коробочку, которую я храню для неё. То самое кольцо, которое я купил, чтобы надеть на её пальчик. Открываю рот, но в этот момент звонит телефон. Время уже достаточно позднее для простого звонка, может что-то случилось?

– Ответь на вызов, может что-нибудь произошло, – она проходит мимо меня и подаёт телефон, предварительно посмотрев на экран. – Ожидаемо, – хмыкает она и уходит в нашу комнату.

На экране высвечивается имя Лиззи, я провожу по сенсору и отвечаю.

– Добрый вечер, как ты? – в трубке слышу её глубокое дыхание.

– Дуг… – она стонет и тяжело отдувается. – Я рожаю. Мэттью ещё не прилетел.

Сразу смотрю, где мои вещи, я только что отнёс джинсы в стирку. Быстро иду к шкафу, выкидываю рубашку и брюки на диван. Прижимаю телефон к уху, чтобы быть с ней на связи.

– Скажи адрес, я уже выезжаю. Ты знаешь, куда тебя везти? У тебя есть медсестра, – прыгаю то на одной, то на второй ноге, просовывая своё тело в брюки. Едва не прищемив яйца замочком, заканчиваю с одеждой. Наспех застёгиваю всё пуговицы, возможно и неправильно. Хватаю куртку и выбегаю за дверь, забывая обо всем.

– Ты нормально? Ребёнок? – ошалело спрашиваю я, пока перепрыгиваю через 2 ступеньки.

– Бл*дь, Дуг! Я ребёнка рожаю, мне ужасно больно! Просто, пожалуйста, приезжай! – она отключает вызов.

Дрожащими руками завожу машину и тут же срываюсь с места. Ехать не долго, но прямо передо мной образовалась пробка, сворачиваю на переулок, буквально протискиваюсь, едва не зацепив припаркованную машину. Выезжаю на центральную дорогу и умоляю Бога, чтобы успеть до того момента, пока ребёнок вылезет. Он же вылезает? Как вообще происходят роды? Я знаю, что в Шотландии есть всё новейшее оборудование, но всегда же бывают плохие исходы. О чем я думаю? Какие исходы? Идиот.

Притормаживаю напротив её дома, она сидит на улице под ней огромная лужа, неужели она лопнула?

– Не смотри на меня так! Просто помоги, это воды, – очень нежно беру её под руку и тяну на себя. – Спасибо, Господи, ты приехал!

Бэт обнимает меня, практически виснет на мне, пока я не чувствую её захват на моем плече. Она отодвигает от меня телом и стонет, наклонившись вперёд. Кривлюсь от боли и скулю, как щенок, мне кажется, она сломала мою ключицу рукой, всё ещё сжимающей меня.

– Скажи спасибо, что не яйца, – посмеивается она. – Откуда столько силы? Сама не знаю!

Я даже не могу найти слов, молча, делаю всё так, как она мне говорит. Её стоны сменяются криками, пока мы едем в больницу, таких матов я не слышал за всё годы жизни с ней. Кто поселил матроса в тело моей подруги?

– Ну что ты молчишь? – возмущается она. – Скажи что-нибудь, Дугалт.

Нервно перевожу взгляд на неё через зеркало заднего вида.

– Ты отлично выглядишь, – что ещё я должен сказать? – И я рад видеть тебя.

Она начинает хохотать, убирает вспотевшие волосы от лица и выразительно смотрит.

– Спасибо, что приехал, ты очень хороший человек, – её лицо меняется от нежного до злого, искажённого гримасой боли. – Я сверну ему шею, когда он прилетит. Надену его голову на пику и буду отпугивать грёбаных воронов. Клянусь, оторву его яйца, он не жилец.

Громкое дыхание позади меня заставляет ещё сильней сосредоточиться на дороге. Пара поворотов, и вот, мы около больницы Мюррейфилд. Нас встречает какая-то девушка в медицинской форме с креслом-каталкой, стоящим рядом. Помогаю выбраться Бэт из машины и усаживаю с помощью девушки в каталку.

– Теперь она под моим наблюдением. Меня зовут медсестра Ошула. Но вы можете пройти вместе со мной, чтобы посмотреть палату, – ничего не понимая, я иду следом за ней под её мирный разговор с Бэт.

Мне кажется Лиззи не в себе, её глаза постоянно закрыты, и она шепчет проклятия. Будто ведьма посылает на всех заклятия, это значительно страшнее фильма ужаса. Проходим по чистым светлым коридорам больницы. Персонал, который занят чем-то своим. Место очень приятное, нет ощущения больницы. Сестра заводит нас в палату, предварительно приготовленную для неё. Пока она укладывает Бэт на специализированную кровать и производит какие-то манипуляции, я осматриваю всё. Рядом с родильной кроватью висит маска с закисью азота, только руку протяни. Я читал, что в Шотландии роды без обезболивания считаются варварством. У стены стоит белоснежная люлька для малыша, в стороне стулья и кресло. В центре комнаты наполовину сдутый мяч. Он-то зачем здесь? На белой подставке стоит дисковый магнитофон.

– Вас удивляет что-то? – медсестра садится за какой-то прибор, накрывает живот Лиззи простыней. – На мяч можно сесть, прилечь, принять удобную позу и расслабиться между схватками. Делать это лучше под приятную музыку, подобранные записи являются успокаивающими и облегчающими родовые муки.

Наверняка она думает, что я отсталый или ненормальный: моя застывшая поза и странного вида вытянутое лицо, в общем, говорит за меня.

Она протягивает руку и указывает мне, чтобы я сел и не мешал ей. Нажимает пару кнопок на приборе и проводит пластиковой штукой по огромному животу Лиззи.