Заратустра. Смеющийся пророк

— Я уверен, если вы родитесь снова, вы захотите снова стать физиком, ведь никто не занимался столько исследованием материи, и никто не сделал столько открытий в области материи, сколько сделали вы.

Казалось бы, это логично: если бы ему дали другую жизнь, он захотел бы снова стать физиком, потому что осталось еще так много неисследованного. Но Эйнштейн ответил:

— Простите меня. Извините, но я не могу согласиться с вашим предположением. Если мне будет дана другая жизнь, я скорее стану водопроводчиком, чем физиком — потому что мне нужно время на исследование самого себя. Я потратил одну жизнь, и что в результате? Хиросима и Нагасаки. Я поставил всю свою жизнь на карту ради открытия атомной энергии, которая лежит в основании всякой материи, и я чувствую свою вину за Хиросиму и Нагасаки. Из-за меня погибли миллионы людей. А с той же энергией я мог бы открыть свое собственной существо и, может быть, помочь миллионам людей расцвести, прийти к зрелости, пережить прекрасные озарения — возможно, пережить высшую истину.

Прозрение Заратустры так значительно, что кажется почти невероятным, чтобы двадцать пять веков назад человек мог увидеть то, что сегодня подтверждают ученые: нет ничего стабильного, ни на один миг. Даже стена, которую вы видите позади меня — она выглядит такой прочной, неизменной — она постоянно меняется. Почему она кажется такой устойчивой? Причина очень странная: она кажется устойчивой потому, что атомы движутся с такой скоростью, что их движение невозможно увидеть.

Представьте электрический вентилятор. Чем быстрее он движется, тем труднее вам увидеть три лопасти вентилятора по отдельности. Если он вертится действительно быстро, вы увидите круглую движущуюся тарелку, без промежутков между тремя лопастями вентилятора. Но вы не можете представить, с какой быстротой двигаются электроны в этой стене. Их скорость почти невообразима. Она равна скорости света — поскольку свет состоит из чистых электронов.

Электрон движется вокруг ядра со скоростью сто восемьдесят шесть миль в секунду. И он так мал, что его нельзя увидеть невооруженным глазом. Фактически, даже с помощью научных приборов никто еще не видел электрон. Это всего лишь предположение. Он должен быть; иначе эта стена исчезла бы. Стена кажется такой устойчивой потому, что каждая ее частица движется так быстро, что это невозможно увидеть.