Заря Айваза. Путь к осознанности

Затем я ясно отметил для себя, что нахожусь вне тела. Несколько раз у меня мелькала эта мысль, но я тут же отбрасывал ее, полагая, что это лишь очередная хитрая девиация моего эго, поднимающего голову при каждом удобном случае. Но теперь я точно ощущал себя снаружи своего тела?!. Это было очевидно. Я был… трудно сказать, где, но приблизительно немного за своим телом и вокруг него. Словно мог разглядеть затылок, шею и в то же время отчетливо наблюдать за всем происходящим глазами. Я попытался перехитрить человеческое сомнение, сравнивая открытие «Интенсива» с потоком любви, но на этот раз мне ничего не помогло. Нужно было пойти по другому пути.

Я начал приглашать участников для консультации. Нельзя оставаться пассивным, нужно следить за каждым словом участника и незамедлительно реагировать на него. Участники вставали на колени и внимательно внимали моим словам. Милада попала в кризис. Я заметил это еще тогда, когда она сидела на своем месте. Медитация проходила тяжело, она с трудом произносила слова, а в качестве содержимого ее сознания выступали жалобы и отсроченное решение больше никогда не приходить на «Интенсив». Она преклонила колено со стеклянными остановившимися глазами.

— Как все продвигается?

— Плохо. Содержание сознания ни к черту, не могу выцепить чего-нибудь стоящее. Я думала, что «Интенсив» — самое ценное, что есть на этом свете, но теперь мне кажется, что я ошибалась.

— Слушай, Милада, ценное содержимое — совсем не обязательное требование для техники. Содержимое сознания, мерзкое или прекрасное, имеет равную ценность. Все, что нужно, — это общаться с мыслями и чувствами, дать им свободу выразиться, отпустить и полностью опустошить свое сознание. Понимаешь? — Она молча кивнула. — Нет ничего ценнее «Интенсива» на этом свете, ты сейчас в кризисе и поэтому считаешь, что это не так. До Истины добраться нелегко, мы должны пройти через кризис. Как говорилось ранее — дорога к выходу из кризиса проходит через кризис. Понимаешь?!

— Да, я понимаю, но я потеряла всякий стимул. Я не хочу прямого переживания Истины. У меня нет ни охоты, ни желания, это все ерунда.

Я наклонился вперед и дотронулся до ее лица.

— Слушай меня внимательно. Это грязная уловка твоего ума! Сколько раз ему уже удалось перехитрить тебя в жизни? Помнишь, как ты хотела изучать медицину, а потом потеряла всякий стимул и распрощалась с этим желанием? Ты пошла в физиотерапию, так как хотела работать со слепыми детьми. Твой разум снова перехитрил тебя — ты думала, что это ты потеряла всякое желание, однако об этом позаботился твой ум. Осознаешь эту уловку? Он кидает тебе кость, чтобы снова дать тебе ее погрызть. Не позволяй поступать ему так с тобой. Будь настойчива! Я не прошу тебя прилагать нечеловеческие усилия, работай так усердно, насколько это в твоих силах, какими бы малыми они ни оказались. Глубоко внутри ты должна понять, что Истине нет цены. БУДЬ НАСТОЙЧИВА!

Выражение ее лица переменилось. Она с улыбкой кивнула головой и, моргнув глазами несколько раз, сказала:

— Я постараюсь.

Я понимал, что работа была сделана. Она вернулась на место, и я услышал, как она говорила японке:

— Видишь, что значит хорошее слово! Когда ты слышишь его, ты становишься другим человеком.

Я сохранял равнодушное лицо, наблюдая за реакциями людей, сидящих на двух противопоставленных кроватях. Они оживились, и я понял, что они тоже подойдут ко мне один за другим. Интересно, где же я приобрел эту способность убеждать так быстро и эффективно людей на «Интенсиве», в то время как в повседневной жизни таким навыком я не обладал? Проверяя их технику выполнения тренинга, я всегда подбирал нужные слова. В таких коротких беседах я старался показать, что понимал то, о чем они говорили: жалобы, страдания, их нравственные проступки в жизни. Я возвращал их обратно на путь, чтобы они продолжали выполнять технику. Остальные истории на «Интенсиве» не имели никакой ценности. В сообщении Мастера должна быть сила в сжатой форме. Ему нельзя останавливаться, чтобы поразмышлять над следующей мыслью, она должна появляться автоматически.

Я вспомнил подход к работе Кали в Санта-Барбаре и теперь понимаю, что он был ошибочным. Она несколько минут общалась с участником, ставя в пример саму себя, в то время как участник хотел лишь поговорить с Учителем о собственных страданиях. Она смотрела куда угодно, но не в глаза участника, словно искала помощи извне. Я должен был признать против своей воли, что и у Халинга был тот же подход. Он рассеянно выслушивал проблемы и в большинстве случаев советовал участникам продолжать практиковать технику, несмотря на то, что многие из них никак не могли понять принципа ее работы. Я превосходил их как Мастер…