Заря Амбера

– Почему ты так поступил? – спросила Фреда. К счастью, она даже не попыталась перевернуть карту обратно.

– Не знаю, – честно ответил я. – Мне просто показалось, что так будет правильно. Я почему-то очень не хочу ее видеть.

По правде говоря, я и не мог бы больше на нее смотреть. При одной лишь мысли об этой карте у меня начинала болеть голова.

– Понятно. – Фреда снова нахмурилась. – У Мэттьюса были в точности такие же ощущения. Нам пришлось всем скопом тащить его туда, когда...

– Когда что?

Фреда заколебалась, потом все-таки сказала:

– Когда он достиг совершеннолетия.

Я взмахом руки указал на перевернутую карту.

– Это что-нибудь означает? Ну, то, что я вытащил Владения Хаоса?

– Все действия с картами что-то да означают. Они отражают окружающий мир.

– И что же это означает на сей раз?

– Я... не могу сказать.

Я сглотнул; внезапно мне снова стало не по себе. Не могу – не имею возможности или не имею права? Ее манера высказываться наводила на размышления; а кроме того, Фреда так внезапно занервничала, что я убедился – она сказала мне далеко не все из увиденного.

Тут меня посетила неприятная мысль. Я постучал пальцем по карте Хаоса.

– Мы ведь не туда направляемся, правда?

– Нет. Джунипер настолько далеко от Владений Хаоса, насколько лишь представляется возможным. Надеюсь, достаточно далеко, чтобы мы там были в безопасности.

В безопасности от чего? От адских тварей? Или от кого-то – или чего-то – другого?

Однако же от вопросов я воздержался. Зовите это как хотите, хоть гордостью, хоть упрямством, но я предпочитаю поменьше спрашивать и побольше наблюдать. А потому я решил, что попытаюсь свести вопросы к минимуму и сделать их попроще и покороче.

Фреда сгребла карты и принялась их перебирать, потом извлекла из колоды Козырь с изображением сонного, поросшего мхом замка на вершине отдаленного холма. Она протянула карту мне.

– Это – Джунипер, – сообщила Фреда. – По крайней мере, таким он был. Эйбер нарисовал эту карту два года назад.

У подножия холма примостилось небольшое селение, дышащее миром и покоем, – десятков семь беленых домиков под соломенными крышами. Вокруг раскинулись поля и зеленели пастбища, виднелись амбары и скотные дворы, пруды и довольно широкая речка. Джунипер на вид ничем не отличался от множества мелких крепостей Илериума и ничем не походил на Владения Хаоса. От него у меня мурашки по коже не ползли. И уже от одного этого я почувствовал себя намного лучше.

– За два года многое может измениться, – заметил я.

– И изменилось.

Пока я смотрел на карту, крохотные коровы, овцы и кони, нарисованные с безупречной искусностью, начали двигаться. Я сглотнул и заставил себя перевести взгляд на Фреду.

– И что же там изменилось? – поинтересовался я.

– Появился военный лагерь – войско отца, естественно. Джунипер не в осаде – пока, по крайней мере. Но теперь он сделался шумным и грязным. Боюсь, он никогда уже не станет прежним.

Я понимающе кивнул. Да, на войне такое случается частенько. Год сражений с адскими тварями навсегда изменил Илериум, и не сказать, чтобы к лучшему.

– Но раз Джунипер так сильно изменился, – медленно произнес я, надеясь обрести еще одну зацепку, какой-нибудь ключ, который помог бы мне постичь природу этих таинственных карт, – будет ли твоя карта работать?

– Да... после подгонки. Просто на это потребуется больше времени. Ведь суть места осталась прежней, хоть общий вид и изменился.

Я вернул Фреде карту с Джунипером. Фреда печально вздохнула, положила карту в колоду, перетасовала и спрятала в небольшую деревянную шкатулку. Шкатулка, похоже, была сделана из тикового дерева; крышку украшал замысловатый перламутровый узор в виде льва.

– Так ты говоришь, эти карты сделал Эйбер? – спросил я. Пожалуй, неплохо бы воспользоваться моментом, пока Фреда склонна общаться, и попытаться разузнать как можно больше.

– Да. – Фреда улыбнулась, рассеянно глядя куда-то вдаль. Похоже, она любит этого своего брата. – У него это хорошо получается... почти так же хорошо, как у отца, хоть Эйбер по своей привычке позабавился над каждым, когда его рисовал. – Она взглянула на меня. – Интересно, как он нарисует тебя... надеюсь, неплохо. Думаю, ты ему понравишься.

Я фыркнул.

– С чего бы вдруг ему понадобилось меня рисовать?

– А почему бы и нет? Он рисует все и всех, о ком считает, что они могут пригодиться. Должно быть, у него в покоях скопилось уже несколько сотен – если не тысяч – карт. Даже не знаю, где он умудряется их держать.

Я посмотрел в окно. Все те же пологие холмы, все те же странные всадники с лишним суставом на руках. Должно быть, мы приближаемся к месту назначения, раз ландшафт теперь почти не меняется. Или, может, Дворкин решил отдохнуть от магии.

– Не знаешь, долго ли нам еще ехать? – поинтересовался я.

– Отец тебе не сказал?

– Он изъяснялся... скажем так, неопределенно.

– Это мудро – соблюдать осторожность во время путешествия, – сказала Фреда, чуть склонив голову набок. – Не сомневаюсь, что все это исключительно ради нашей безопасности.

– Тогда расскажи мне еще о Джунипере.