Заросшая дорога в рай. Детективы

Приехав в Сартов, мы почти не расставались. Он окончил школу, поступил в военное училище, после которого Альку распределили в Харьковское военное училище преподавателем. Уезжая, он назначил дату свадьбы, это был день его отъезда, но через год. Через полгода я перестала получать его письма. В это время Олег ушёл из армии и занялся бизнесом. Развалилась страна. Я металась. Бегала к Эльзе, пыталась получить хоть какие-то сведения об Альке, хоть что-то, что могло дать ответ: почему он так вдруг, так резко исчез из моей жизни. Эльза пожимала плечам, приговаривая: «Всему приходит конец». Она не жалела меня, однажды сказала, что Алька оформляет разрешение на ПМЖ30 в Германию и, вероятно, не хочет брать туда свой самовар. Я не смирилась, полетела в Харьков, но там его не нашла.

Примерно через год, возвращаясь из университета, встретила тётю Марину, нашего «почтальона Печкина», она взглянула на меня и заплакала причитая:

– Беги, Васька, твой приехал! Сейчас он у Эльзы. Ждёт такси. Уезжает в Германию. Прости, дочка, испортила я тебе жизнь…

Как я бежала – не помню, помню только, что во рту было сухо, а сердце дрожало, как хвост у замершей болонки. Алька садился в машину, у подъезда стояли Эльза и её мама. Эльза дёрнулась, одним прыжком оказалась рядом со мной, старалась преградить путь:

– Оставь его… Не порть ему жизнь… Олег женился…

Алька обернулся, бросил в багажник чемодан и, схватив меня за руку, втащил в машину, крикнул водителю:

– На вокзал!

И, повернувшись ко мне, зарычал:

– Как ты могла выйти замуж за этого огрызка? Позарилась на деньги его папочки? Почему не отвечала на письма, струсила?!

– Алька, мне больно, больно, больно… – я вцепилась ему обеими руками в лацканы пальто и кричала неистово яростно, как последний раз в жизни, стараясь удержать уходящую любовь… Нет! НЕПРАВДА! Нет!

– Я никогда не была замужем… не получала твоих писем… искала тебя в Харькове… люблю тебя… тебя-я-я…

У Альки задрожал подбородок, и это было так страшно, что я разжала кулаки и оттолкнула его от себя, резко дёрнула бант, оторвала его от блузки и сунула его ему в руку:

– Возьми… помни меня… помни…

Алька вышел из машины. Водитель услужливо подал чемодан, и он пошёл на перрон, не оборачиваясь, держа в одной руке чемодан, в другой мой бант. В машине я билась не в силах вздохнуть, казалось, грудная клетка стала каменной.

Водитель попытался успокоить:

– Ну, что ты так убиваешься, девочка? Он не умер, он просто уехал. Все уезжают… Он вернётся. Обязательно вернётся…