Читаем Зарубежный экран. Интервью полностью

— Теперь я хочу показать на экране не псевдо-революционеров, а настоящих революционеров. Вовсе не обязательно громко разглагольствовать на экране о революции. Главное, чтобы в фильмах билось сердце коммуниста. Я хочу сделать фильм о забастовке, устроенной во время войны в очень тяжелых условиях, поскольку она была направлена против оккупантов. Снять такой фильм нелегко, потому что у нас мало денег. Возможно, теперь станет легче; с наградой, которую я получил в Москве, во Франции не могут не считаться. Мне было очень трудно привезти «Вальпараисо» на Московский фестиваль даже вне конкурса, так как официальные представители моей страны были против. Советские друзья помогли мне приехать. В дипломе, который приложен к призу массового журнала «Советский экран», подчеркнута политическая актуальность фильма. Французские критики обещали ему зрительский успех, а прокатчики отказываются его покупать, не объясняя причин: идеологические факторы для капиталистов оказываются не менее важными, чем экономические. Вряд ли вы отдаете себе отчет в том, как важна эта премия для меня и для моего будущего в кинематографе.

1971 г.

США

Лилиан Гиш

Фильмы с ее участием — «Нетерпимость», «Сломанные побеги», «Две сиротки», «Водопад жизни» и другие — шли на наших экранах еще в 20-х годах. Тогда имя американской киноактрисы Лилиан Гиш было на устах у всех — ей посвящались статьи в журналах и книгах, продавались ее фотографии. С тех пор прошло почти полвека. Сколько сверстниц актрисы, блиставших в немом кино, так и не сумело найти себя в звуковом! Сколько кинематографических имен, гремевших в 20-е, 30-е, 40-е годы, помнят теперь только специалисты и немногие любители! А Лилиан Гиш, представительница самого первого поколения «звезд» экрана, продолжает сниматься. В 30-е годы до нас доходили названия звуковых картин с ее участием — «Одна романтическая ночь», «Ее вторая жизнь», «Ночь охотника», в 40-е — «Командосы наносят удар на заре», «Приказ: убить!». Но вот уже в 1969 году на экраны вышла картина режиссера Питера Гленвилла «Комедианты» — картина о реакционном режиме гаитянского президента Дювалье. Наряду с актерами Алеком Гиннесом, Элизабет Тейлор, Ричардом Бартоном, Питером Устиновым в титрах стоит имя Лилиан Гиш — исполнительницы роли жены почтенного американца, безобидного чудака Смита. В стране кровавой диктатуры эта пара пытается организовать общество вегетарианцев. И хотя госпожа Смит возмущенно бьет зонтиком тонтон-макутов, головорезов диктатора, и этим проявляет свое отношение к ним, она остается трагикомической фигурой. На натурные съемки Лилиан Гиш ездила в далекую Дагомею, и тот, кто видел ее немые фильмы, а теперь посмотрел «Комедиантов», подтвердит, что Лилиан Гиш сохранила былую живость, лучистость глаз и женственность. А главное, те же тончайшие оттенки в передаче чувств.

Мы разговаривали в ее номере в гостинице «Россия». Лилиан была в легком белом платье. Светло-голубые, почти прозрачные глаза смотрели задумчиво. Гладкая кожа лица, быстрота реакций — ничто не говорило о возрасте. Выдавали лишь морщинистые руки с тонкими пальцами. Казалось, что актриса сошла с картины голландского художника XVII века. Когда-то она создавала образы чистых, наивных, беззащитных девушек. Теперь состарилась, но сохранила то, что заставляло зрителей проникаться состраданием к ее героиням, — доброту, скромность, мягкость. На столе перед Лилиан Гиш лежала толстая книга под названием «Кино, Гриффит и я».

— Эту книгу, — рассказывала актриса, — я писала двенадцать лет. Когда я начала петь и танцевать на сцене, мне было пять или шесть лет; в раннем детстве я потеряла отца, и с сестрой Дороти мы помогали семье, выступая в театре. Большого успеха у нас не было, но в 1912 году странствия привели нас в Нью-Йорк на киностудию «Байограф». Там мы подружились с Мэри Пикфорд и остались с ней друзьями на всю жизнь, вместе с ней я снималась в фильмах «Верное сердце Сузи» и «Добрый маленький чертенок». Она познакомила нас с режиссером Дэвидом Уорком Гриффитом. Снималась картина «Юдифь из Бетулии», и Г риффит дал мне в ней эпизодическую роль. Я стала ученицей Гриффита и десять лег работала под его руководством. Чтобы добиться естественности и простоты игры, он часто брал неопытных, никому не известных людей. У него начинали Мэри Пикфорд, Лайонел Барримор, Роберт Харрон, Дуглас Фэрбенкс, Бланш Суит, Норма и Констанс Толмедж, Ричард Бартельмес. Актеру Гриффит придавал в кино первостепенное значение. Он удивительно точно подбирал исполнителей, которые были бы в стиле и в созвучии со всеми элементами его постановок. Я исполняла главные роли во многих его фильмах: «Рождение нации», «Нетерпимость», «Сломанные побеги», «Путь на Восток», «Сиротки бури», «Сердце мира», «Любовь в Счастливой долине», «Верное сердце Сузи», «Водопад жизни».



Лилиан Гит и Донатас Банионис. 1969 г.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Биографии и Мемуары / Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное