Зарубежный филиал, или Искусство жить в Израиле. Часть 2

Как трудно первобытным приходилось:Жена закажет мясо на обед.А где его достать, скажи на милость?Добудешь на охоте или нет?Вначале целый день идёшь по следу.Ни маковой росиночки во рту.И вдруг, когда близка уже победа,Животное вас чует за версту.За суток эдак трое, ближе к ночи,

Успешно вы закончили захват…Жена потом вам скажет, между прочим,Что мамонт был немного жестковат.В Средневековье тоже было туго:Когда захочешь мясом угостить,Телячью ножку чтоб достать для друга,Телёнка ещё надобно растить.В Союзе по талонам было мясо.С утра идёт народ, чтоб получать.

Полдня пока что выстоишь у кассы,А там уже кричат: «Не выбивать!»В Израиле совсем другое дело:Доставят мясо чуть ли не домой.Кошерное и постное, чего б душа хотела,Берите вы, пожалуйста, себе кусок любой.

Женщины остановились, послушали. Продавец допел до конца и закончил призывом:

– Свежая телятина! Свежая молодая телятина! По смешной цене!

Женщины зашли-таки в лавку. Одна из них скептически оглядела мясо, потыкала вилкой и спрашивает:

– И сколько лет твоему телёнку?

Продавец, прищурившись, посмотрел на покупательницу:

– Ты видишь, какая у меня лавка?

– Вижу, так что? – немного растерялась женщина.

– А если видишь, так почему такие глупые вопросы задаёшь?

– Почему же это глупые? – обиделась покупательница.

– А ты считаешь, что очень умные? Ты же видишь, что у меня мясная лавка, а не книжная. Я продаю мясо, а не биографии!

– Ну как вам нравится этот жулик? – обратилась одна из женщин к собеседнице.

– Разве это жулик, – улыбнулась та, по достоинству оценивая находчивость мясника. – Просто он должен продать свой товар. На рынке ведь всегда два дурака: один продаёт, другой покупает. В данном случае дураком окажется покупатель, если ему вместо молодой телятины всучат старую корову. А бывает, что в дураках остаётся и продавец.

– Да тут кругом продавцы пытаются обмануть покупателя!

– Здесь – да. А на рынке труда чаще бывает наоборот. Человек продаёт свою рабочую силу, трудится на заказчика. А заказчик его обсчитает при расчёте или даже совсем не заплатит.

– Да, у нас по соседству живёт один такой каблан, из наших же олимов. Он старается нанимать на работу новых репатриантов, которые его фокусов не знают. Работают на него, а денег почти не видят. Он отговаривается, что якобы заказчики задерживают оплату. Столько людей обдурил, столько им денег должен. И никакой совести у него нет.

Заметив скамейку в тени дерева, женщины, не сговариваясь, присели.

– Ничего, каждому воздастся по заслугам, – задумчиво сказала одна, – при жизни. Вы мне напомнили одну историю. Давно, ещё когда я была ребёнком, мы жили в квартире «на двух хозяев». Одну комнату занимали мы с мамой и папой. В другой жил один партийный работник с женой и сыном. Жили как будто неплохо. Пока этот сосед не задумал завладеть нашей комнатой. И написал он на моего папу донос. Папу арестовали, судили и расстреляли. Маму тоже осудили как жену врага народа, а меня отправили в детский дом. Квартира полностью досталась соседу.

– Подумать только, загубить семью из-за какой-то комнаты!

– Да. Только не принесла ему счастья эта квартира. Не было у него лада в семье. Сын рос лодырем, связался с дурной компанией, рано начал пить. Деньги от него приходилось прятать. Вещи мог утащить из дома. Как-то участвовал в большой драке с поножовщиной. Посадили, так он в лагере и сгинул. Жена с горя начала пить и рано умерла. Жил один, никто с ним дружбу не поддерживал. Соседи по дому знали о его доносе и дел с ним не имели. Уже когда пенсионером был старым, связался с какой-то фирмой. Они ему предлагали бесплатно услуги по уходу на всю оставшуюся жизнь. А он им за это должен был завещать свою квартиру. Сделка ему понравилась. Здоровье у него было крепкое. Подписал необходимые бумаги. Прислали ему для ухода молодую женщину. Он ещё больше обрадовался. Та ему готовила еду, убирала квартиру. Как будто хорошо. Только здоровье-то стало заметно ухудшаться. Видно, травила она его чем-то. Через пару недель он оказался в больница, а вскоре его похоронили.

Подошедший Аркадий поклонился женщинам:

– Добрый день, милые дамы! Что это вы так горячо обсуждаете?