Засекреченный полюс

Как описать оханья и уханья поклонников мыла и горячей воды, забравшихся, чтобы не отморозить ноги, на ящики? Лампа гудела, вода в "самоваре" весело клокотала, пар клубился, и вниз на фанеру стекали черные потоки мыльной воды.

Согласно неписаным станционным правилам, последними в баню пошли Сомов с Никитиным. Они уже сбросили всю одежду, основательно намылились, налили шайки до краев горячей водой, как вдруг лампа фукнула и погасла. Гудкович, взявшись за починку, присел на корточки, поковырялся примусной иголкой в капсуле, подкачал насосом, подернул регулятор и, промолвив: "Теперь полный порядок" - поднес спичку. Раздалось громоподобное уу-фф, и к потолку взлетел столб пламени. Палаточный полог вспыхнул, как спичка. Шайки были мгновенно выплеснуты на огонь, бак перевернулся, и водопад обрушился на злосчастную АПЛ. Пожар удалось погасить довольно быстро.

- Ничего себе попарились, - ворчал Макар, стирая с себя подсохнувшую мыльную пену. Но Сомов, которому и на этот раз не изменил оптимизм, засмеялся в ответ:

- Хорошо бы мы выглядели, если бы пришлось нагишом бежать по сорокаградусному морозу по снегу. Считайте, Макар Макарович, что мы с вами отделались легким испугом.

За ужином, на котором в честь бани и воскресенья было разрешено по "пять капель" коньяка, эта история была предметом шуток и подначек в течение всего вечера. Хохотали все: и четыре пары "чистых" (отличавшихся белыми, отмытыми от многомесячной грязи лицами), и пара "нечистых", закопченных, как трубочисты, и немытый Гудкович.

- Нет, вы поглядите на них - прямо пещерные человеки, - измывался Гурий Яковлев, расчесывая рыжеватую бородку. - Им бы сейчас копья в руки и живого мамонта рядом.

- Кстати о мамонтах, - вдруг расплылся в улыбке Сомов, видимо вспомнив один из самых блестящих арктических розыгрышей.

Все навострили уши, предвкушая необыкновенную историю.

- Так вот, - начал свой рассказ Сомов. - Дело было во время экспедиции "Север-3". Мы тогда в ожидании погоды куковали на Диксоне. Как поется в песне, "четвертый день пурга качается над Диксоном". Самолеты экспедиции были едва видны за огромными сугробами, а ее многочисленные участники, ругая синоптиков (будто они были в чем-то виноваты), изнывали от безделья и развлекались как могли: кто преферансом, кто домино, кто чарками спирта и бородатыми анекдотами, или просто спали по двадцать часов в сутки, поднимаясь лишь на прием пищи.

Пассажирский зал недостроенного аэропорта походил на шумный цыганский табор. Просторное помещение было вдоль и поперек завалено мешками с полярной одеждой, ящиками с научным оборудованием и запасами продуктов, заставлено раскладными походными койками, на которых в живописных позах коротали время "пленники пурги".

Володя Шамов - второй пилот трудяги-Лишки (Ли-2) - просматривал очередной сон, когда кто-то потряс его за плечо. Он приоткрыл глаза и увидел нагнувшуюся над ним полуодетую фигуру бортмеханика Васи Мякинкина.

- Ну чего тебе, - недовольно пробурчал Шамов. - Такой шикарный сон видел: Сочи, пляж, девочки. И надо же было тебе разбудить меня на самом интересном месте.

- Потом досмотришь. Небось утомился "сдавать на пожарника". Дело есть.

- Ну говори скорее, что там у тебя за дело, а то я хочу сон досмотреть. Пурга не унялась?

- Унялась, не унялась - какая разница, - сказал Мякинкин, - дело-то срочное. Надо побыстрее спецгруз оформить.

- Что же это за такой важный груз? Опять начальство какую-то хреновину надумало?

- Сено!

- Сено?

- Ты часом не поддал прилично и закусить забыл? - съехидничал Шамов. - Какое на Диксоне может быть сено?

- Самое что ни на есть обыкновенное сено. Травка такая, желтенькая, мягонькая.

- Мы что ж, на полюс коров повезем?

- Не коров, а мамонтов! И не на полюс, а в Москву!

- Мамонтов!! - Шамов даже привстал в мешке от удивления. - Откуда тут, на Диксоне, мамонты?

- Да не на Диксоне - на Чукотке. Самые натуральные, все в шерсти, с клыками и даже хвостик сохранился. Их там на Чукотке выкопали из вечной мерзлоты, а они взяли и оклемались. Вот и задали начальству задачу. На Чукотке кормить их нечем, а навигация только в июле начинается. Не ровен час помрут: в самолет их ведь не засунешь. Вот и порешили гнать их своим ходом до Архангельска. А чтобы бедняги по дороге не померли с голодухи, приказано сбрасывать им с самолета сено.

- Ну и дела, - пробормотал Шамов, уже совершенно проснувшись. - А разве мы в одиночку с этим делом управимся?

- Конечно, не управимся. Поэтому такое же задание поручили экипажам Котова и Малькова. Но закавыка в том, что сено в порту заготовлено в двух видах: в тюках и россыпью. Поэтому надо успеть получить брикетированное. Его и грузить легче, и сбрасывать проще. А если достанется рассыпное - с ним хлопот не оберешься. Так что давай поторопись, дуй к начальнику аэропорта. Будет отказываться - не поддавайся. Стой, как панфиловцы у Дубосекова. Посули, что мы в долгу не останемся. Нужен спирт - дадим пару канистр. Нужна нельма - обеспечим.